Девилз-Крик

Джейкоб почувствовал ее присутствие, когда они приблизились к повороту на Девилз-Крик-роуд, почувствовал, как иглу, вонзенную в затылок. Они оба предали себя могиле, следуя обрядам, составленным безымянным богом пустоты. И через их соглашение были связаны одной космической нитью. Вначале, когда они еще были запятнаны словами ложного бога, он не особо думал о ней. Но с годами Джейкоб обнаружил, что Марта Имоджин Тремли не перестает его удивлять. Она проявила себя как минимум находчивой, и он отчасти восхищался ею.

Обратить вспять связывающий ритуал было умным ходом с ее стороны. Джейкоб отправился в могилу добровольно, зная, что его пребывание там временно. То, что Имоджин была последней из шести, не вызвало у него удивления. Однако то, что она нашла свой способ обмануть смерть, торгуясь с пустотой, не только удивило его, но и произвело на него чертовски сильное впечатление.

Не думал, что ты способна на это, дорогая.

Имоджин была христианкой до мозга костей. Всегда сидела на первой скамье, никогда не пропускала воскресную проповедь, была первым голосом в хоре. После откровения Джейкоба она в точности следовала его учениям. Глазом не моргнула, когда он попросил у нее дочь, чтобы зачать ребенка. А потом всегда отводила взгляд, когда он проделывал с ее внуком всякое в недрах храма. Нет, Имоджин была всего лишь еще одной бездумной овцой в его стаде, фанатичным последователем.

Автомобильные фары высветили стоящий впереди старый сарай. Джейкоб улыбнулся, проводя узловатыми пальцами по контурам идола, лежащего у него на коленях. Он повернулся к Зику, сидящему за рулем, а затем к Бобби и Сьюзан, расположившимся на заднем сиденье. Улыбаясь, они встретились с ним взглядом. Глаза у них горели огнем. Скоро они вернутся домой, и он поведет свою семью обратно в утробу их живого бога.

2

Джек поднялся на ноги, не в силах отвести взгляд. Он думал, что готов принять ее возвращение к жизни, но теперь, когда она стояла перед ним, обнаружил, что с трудом может сохранять самообладание. Из глаз у него текли слезы, и он рассеянно вытер их, почувствовав жжение.

– Джеки, – произнесла Имоджин и двинулась в обход разлома, края мешковатых джинсов волочились по земле, рубашка сползла с одного плеча. Она протянула руки, и Джек без колебаний взялся за них.

– Бабушка, – прохрипел он. Он с трудом сдерживал слезы, подбородок у него дрожал. Она положила руку ему на щеку.

– Никаких слез, Джеки. У нас нет времени. Боже мой, как же я по тебе скучала. Позволь мне обнять тебя.

Она притянула его к себе, обхватив руками. В нос Джеку ударил смрад могилы, но ему было все равно. Он не успел попрощаться, когда это было нужно. Сейчас судьба, хоть и самая жестокая из всех, предоставила ему еще один шанс, и он не упустит его. Джек обнял ее, крепко прижал к себе и, наконец, дал волю слезам. Окружающий мир на мгновение исчез – а вместе с ним брат, сестра и племянник, – и он снова стал десятилетним мальчиком, отчаянно держащимся за единственную мать, которую когда-либо любил.

– Я же сказала тебе не плакать, – тихо произнесла она. – Мне нельзя плакать вместе с тобой. Это тело не то, что было раньше.

Имоджин отступила назад, вытерла слезы с его лица и улыбнулась.

– Твои усилия были не напрасны, Джеки. Я знала, что ты заставишь свою бабулю гордиться тобой. – Она повернулась к Стефани и Чаку, затем посмотрела на Райли. – Вы все молодцы.

Те стояли, глядя на нее с благоговением и страхом, не веря своим глазам. Чак протянул руку и потрогал пальцем плечо пожилой женщины и тут же отпрянул, почувствовав холодную упругость мертвой плоти.

Имоджин ухмыльнулась.

– Чаки, вечный скептик. Да, это действительно я. Я так и не поблагодарила тебя за то, что ты помог мне с делами. Надеюсь, ты в точности выполнил мои инструкции.

Он кивнул, не решаясь заговорить. Джек избавил его от этого бремени.

– Да, он выполнил, и твой друг Тайлер тоже помогал.

– Так, значит. И как там старик?

– Бабуль, он… он не выжил.

Прохладный ветерок пронесся мимо них, потревоженная трава приглушенно зашепталась, будто весь склон холма был охвачен заговором. Имоджин посмотрела Джеку в лицо.

– Как?

Он рассказал ей, что случилось, про Лауру, про пожар, про идола. Когда он поведал ей о том, как умер Тайлер, изо рта у нее вырвался резкий хруст – в гневе она так сильно сжала челюсти, что у нее раскололись зубы. Имоджин отвернулась, созерцая наступающую тьму.

– Старый дурень, – прошептала она и снова повернулась ко всем. – Вы не должны были сюда возвращаться. Никто из вас. Если идол у Джейкоба…