Девилз-Крик

Стефани кивнула, пробираясь сквозь горы мертвых листьев мимо старой хижины. Она не помнила, кто там жил – возможно, один из дьяконов, – но решила, что теперь это уже не имеет значения, поскольку все они давно умерли. Пока она шла, ее мысли снова вернулись к соседке по комнате. Лиззи вышла из леса через полчаса после их встречи, дрожащая, с текущей по лицу тушью, отчего походила на арлекина. Стефани сидела на переднем сиденье машины и плакала. Соседка по комнате никогда не рассказывала, что случилось после того, как Стефани оставила ее там, и Стефани никогда не спрашивала ее. Через неделю Лиззи разорвала договор аренды и съехала. С тех пор они не общались, и Стефани решила, что это к лучшему.

Пока она шла к ребятам, у нее появилось знакомое желание развернуться и убежать. Рвануть в лес, сесть в машину и уехать из Стауфорда как можно быстрее. Но сейчас она была взрослее и, возможно, даже сильнее. И хотя Джек и Чак могли справиться сами, не стоило забывать про Райли. Она ни за что его не оставит. Что бы ни поджидало их в недрах Кэлвери-Хилла, она найдет в себе смелость встретиться с этим лицом к лицу – если не ради себя, то ради племянника.

– Что вы нашли?

Чак повернулся к ней, едва сдерживая улыбку.

– Ты не поверишь.

Она заглянула в открытую дверь хижины. Фонарик Джека осветил маленькую комнатку. На полу стояла как минимум дюжина баллонов с пропаном, а также несколько контейнеров с химикатами, резиновые трубки, спички и походная печь.

– Лаборатория по производству мета, – сказала Стефани. – Или то, что должно было ею стать.

Джек вошел внутрь и поднял один из баллонов.

– Полный, – произнес он и, кряхтя, вернул баллон на пол. – Черт, уверен, они все такие.

Когда Джек посмотрел на остальных, Стефани почувствовала, что не может сдержать улыбку. Она шагнула внутрь.

– А ты по-прежнему тот еще проказник, Джеки. Спасибо за это богам.

5

В отличие от братьев и сестер Джек никогда не испытывал нужды вернуться в место своего рождения. Достаточно того, что он вырос здесь. Стауфорд всегда будто преследовал его, но Девилз-Крик был настоящим кошмаром, никогда не отстающим, как бы далеко Джек ни убегал. Они были помечены этим местом – этот факт раскрывал глубоко укоренившийся в его юности гнев. Многотысячные счета за психотерапию помогали Джеку укрощать его. Он научился использовать ярость в своем искусстве, построил карьеру и заработал на своей боли небольшое состояние. Но этот гнев никуда не делся – продолжал тлеть. Повторное посещение этого места разожгло пламя внутри. Все, что происходило с ним здесь – со всеми ними, – отравило его жизнь, его душу.

Шагая по главной улице этого лесного поселения, Джек понял, что все, чем он является, началось именно здесь. Последние несколько десятилетий испытаний и насмешек, беспокойства и депрессии, вся его жизнь представляла собой дорожный атлас страданий, который неизбежно вел сюда, в это богом забытое место. Его одержимость всякой жутью. Недоверие к власти. Отвращение к религии. Все началось здесь, в эпицентре печали и боли, в Мекке безумия, воздвигнутой ради гордыни одного-единственного человека. Лагерь Девилз-Крик, Божья церковь Святых Голосов и холм Кэлвери-Хилл – все это было частью огромной раковой опухоли, которую необходимо было удалить с тела земли.

Обнаружение нарколаборатории могло быть просто случайностью, но Джек отказался верить в это. Если он, его брат и сестра находились здесь не бесцельно, если в этой хаотической вселенной имелось хоть какое-то чувство справедливости, это наверняка было неспроста. Обстоятельства не позволяли ему верить в обратное. Еще никогда в жизни он не испытывал такой уверенности в чем-либо.

Джек снова поднял один из пропановых баллонов и вынес наружу.

Стефани последовала за ним.

– Джек, у тебя такое выражение лица. Что ты планируешь делать?

Он с тяжелым стуком поставил на землю баллон и встряхнул руками.

– Ну же, – произнес Чак. – Выкладывай. Что у тебя на уме?

Джек, ухмыляясь, кивнул.

– Давайте все взорвем. – Он не стал ждать, когда они запротестуют. – Не знаю насчет вас, ребята, но это место преследовало меня, сколько я себя помню. Все плохое, что есть у меня в памяти, начиналось в храме под тем холмом. – Он указал в сторону прогалины. – Какому бы божеству ни молился наш отец, оно находится там. Я предлагаю отрезать змее голову, пока у нас есть такая возможность.

– Это безумие. Вы все спятили, – сказал Чак, вздыхая. – Но нам ведь нечего терять, не так ли?

Стефани улыбнулась. Она повернулась и направила фонарик внутрь хижины на другие баллоны с пропаном.

– Думаешь, этого хватит?

– Понятия не имею, – ответил Джек. – Но стоит попробовать вместе с сигнальными огнями из сумки Чака. По крайней мере, так я почувствую себя лучше. – Он посмотрел на племянника, слегка подтолкнул его локтем и ухмыльнулся. – Идем. Давайте уже разнесем этот гадюшник.

6