Девочка Эмина

— Мы — это кто? — уточнил я сразу.

— Я, Алиев и Андреев, ты его знаешь.

— Кто такой Алиев? — вцепился я, — то есть ты хочешь убрать Локманяна?

Вадим отвел взгляд. И отвечать не торопился. Алиева я не знал, и с отцом он не работал в отличие от Локманяна.

После долгого молчания в кабинете раздался тихий шелест:

— Ты, Эмин, не задавай вопросов. И тогда никто не станет поднимать бунт. Просто поставишь этого человека на место Локманяна, и город твой.

Я спрятал пакет за поясом.

А Вадим с неприязнью добавил:

— Нам очень не нравится работа Локманяна. Это и стало причиной нашего раздора с твоим отцом. Еще чуть-чуть, и Булат бы посадил его на свое место — так сильно твой отец доверял своему собрату-старику.

Я задумался. Локманяна я знал, отец всегда хвалил его. Кто такой Алиев — большой вопрос.

— Эмин, — напрягся Расторгуев, — мы ждем твоего ответа. Ты готов сменить своего отца?

— Готов. Начинайте делать свое дело, я назад не пойду, — решил я.

***

Готов ли я? Интересный вопрос.

Кто желает смерти, тот не бросается спасать от пули. А я бросился. И спас отца.

В полной прострации и угнетающей тишине я прокрутил металл между пальцев. Тяжелый, теплый, за эту пушку мне могли дать лет десять. Ты предал меня, папа. Я ведь тоже могу это сделать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Власть, деньги, богатство… — я горько усмехнулся.

Со временем обесцениваешь вещи, которые имеешь. Зачем оно все без радости в жизни?

У меня такая имелась. Имелась радость.

Спала сейчас в соседней комнате с книжкой в обнимку. Уснула за чтением какого-то романа и теперь сладко сопела.

Металл сильно нагрелся в руках. Чем больше я думал, тем больше горькости оставалось на языке. Я бы мог сделать это раньше. Приехать и убить его. Да, были бы проблемы — возможно, фатальные.

И да, именно на этом я всегда тормозил. Я бы эти проблемы пережил, а вот она — нет. Слишком сложно для нее. Тяжело. Боялся, что Диана вконец сломается, поэтому пытался быть нежным и затмить ожидание лживыми обещаниями.

Нельзя быстро занять чье-то место. Если просто избавиться от того, кто кормит целую стаю, эта стая кинется на тебя. Стая сожрет и не подавится. Поэтому сперва я должен научиться ее кормить. Поставить новую кормушку, чтобы иметь власть избавиться от старой.

Или все это были лишь слова, и дело состояло совсем в другом? Например, в чувствах? В воспоминаниях?

…- Папа, папа!

Отец только вернулся с работы. Он был высоким и статным, а еще очень сильным.

— Эмин, сынок, — мягко улыбнулся отец и присел рядом, — почему ты не спишь?

— Извини, Эмин отказался ложиться без тебя, — нежный голос Анны прозвучал за спиной.

— Так не годится, мой мальчик, — отец свел брови к переносице, — уже слишком поздно.

— Папа, я хочу чаще быть с тобой, — насупился я.

— Сынок, сейчас я должен много работать, чтобы я уступил тебе достойное место.

— Не хочу место. Будь всегда моим папой.

— Он очень скучает по тебе, Булат, — улыбнулась Анна.

Отец поднялся с корточек и приблизился к Анне, забыв обо мне. Его лицо резко стало недовольным, будто Анна сделала что-то плохое.

— А ты скучаешь? — спросил он.

Женщина испуганно сделала шаг назад.

В последнее время она постоянно боялась отца, а пощечины в отношениях мужчины и женщины воспринимались мной уже обыденно.

Анна сама говорила, что мне не стоит за нее переживать.

И я решил, что, если эта женщина все равно остается с папой, значит, она его сильно любит. Значит, это было нормально.

Благодаря отцу я научился такой любви. Жестокой, грубой. Другой не знал.

Теперь я уже не маленький, и впереди меня ждет то самое место. Ради которого он так много работал и так мало времени уделял семье. Хотя для Анны он всегда находил время. Правда, обычно после этого она зачастую ходила с заплаканными глазами…

Я бросил взгляд в окно. Вид из новой квартиры выходил уже не на набережную. Теперь за окном лес и минимум людей. И ночь непроглядная.

— Эмин?

Я обернулся. Диана.