Девочка Эмина

— Исчезновение Булата — твоих рук дело? Ты его прикончил?

— Еще нет. Его пытают, — холодно ответил муж.

Я сильнее прижалась к двери.

— Ты понимаешь, что мы были еще не готовы? Половина его людей сбежали. Дело дрянь, Эмин!

— Сначала я найду мать. Поисками сбежавших мы уже занялись, они не успеют даже развалиться.

— Ты должен был подумать о матери той ночью, а не сейчас!

— Я знаю! — процедил Эмин.

Та ночь — личная боль Эмина.

— А еще ты прекрасно знаешь, к чему может привести развал, — прошипел Расторгуев, — если среди сбежавших выявится лидер, тогда войны не избежать. Они будут мстить за Булата, сукин ты сын!

— За свою шкуру боишься? Не бойся, они сначала ко мне пойдут, — голос Эмина был спокоен.

— А где его женщина? Анна, кажется? — мужчина сменил голос на вкрадчивый.

— Я спрятал. Искать не советую. Как только жизнь Булата оборвется, я всех поставлю на свои места. Лучше помогай выследить сбежавших, Вадим.

Я выглянула чуть дальше. Вадим был в возрасте, ниже Эмина и сейчас безоружным он точно не представлял угрозы.

Но все пошло не по плану, и это плохо. Смена лидера должна была произойти тихо и безболезненно.

— Они ведь ко мне придут, я — его правая рука! Я спать хочу, а не могу! — заорал Расторгуев.

— Побольше охраны, Вадим, и спи сколько влезет. Даю слово: скоро Булата не станет, волнения утихнут. И тогда я вспомню о твоей поддержке.

— С меня не убудет! Но ты… прикончи его побыстрее, — рявкнул гость, — пути назад нет, ты выбрал охренительно сложный! Вместо того, чтобы просто бабу свою обрюхатить, ты в поместье отца настоящий хаос устроил…

Эмин обрывает мужчину на полуслове:

— Диана беременна. На шестом месяце. Я не хотел тебе говорить раньше срока.

— Я хочу посмотреть.

— Не путай. Моя жена не экспонат, чтобы на нее смотреть.

Несмотря на угрозу, исходящую от Эмина, Расторгуев не отступал, и я неосознанно сделала шаг назад, вглубь просторной кухни.

Что, если он полезет насильно? Захочет убедиться лично в моей беременности?

Я ведь не беременна. Ни чуточки. А шестой месяц — это очень много. Живот на таком сроке не может быть плоским. Даже у сильно худых.

— Вадим, этой ночью отец все расскажет мне. И получит свою пулю. У тебя ни спереди, ни сзади — переживать не за кого. Заляг на дно и жди от меня новостей.

Когда Расторгуев ушел, Эмин вновь вернулся в свою ипостась.

Молчаливую, звериную.

Он еще долго стоял в коридоре вместе с приближенным Колей. Тихий шелест Эмина я разобрала с трудом:

— Диана не беременна. Но знаем об этом только я, она и ты. Если я займу место отца, то и ты не останешься у разбитого корыта. Ты станешь жить лучше, чем твой покойный брат, Коля.

— Я — могила, Эмин Булатович, — закивал брат Валеры.

— Останься здесь. Так безопаснее. Сегодня ночью вылазка к Булату, отоспись.

Я поняла, зачем муж оставил Колю в квартире. Не доверял. Боялся утечки информации. Если хоть кто-то узнает о том, что в самом деле я не вынашиваю внука Анархиста, крах всему плану.

— Эмин!

Я окликнула мужа, когда он собрался уходить в кабинет. Вскользь я встретилась взглядом с Колей, но он лишь посмотрел на мой живот и резко опустил взгляд. Это был молодой парень, но крупный телосложением и явно мозговитый, если Эмину он понравился.

Моему мужу редко кто нравился.

— Эмин, я хочу увидеться с ним. В последний раз, — попросила я.

В квартире всюду царил погром.

Муж молчал, потирая окровавленные костяшки. Его глаза были всегда одинаковыми — рушил он или брал меня на кухне, в них теперь ноль жизни. После мамы.

— Для меня это важно. Молю, позволь мне…

Рука Эмина взметнулась, заставив меня отшатнуться.

Он схватил меня за шею. Просто приблизил к себе. И все это на глазах у Коли.

— А мне важно, чтобы ты слушалась меня в это непростое время.

— Я слушаюсь, Эмин. Я все делаю. Пожалуйста!

Но молить Эмина было бесполезно. Даже стоя на коленях и ублажая его. Если муж принял решение, то только смерть сможет поменять ход событий.

Я поняла, что такого, как Эмин, не приручить.

К вечеру я закончила готовить. И плакать.

Сегодня на ужине был еще один человек. Коля. На стол я положила дополнительный набор приборов, накормила мужчин, а сама после ужина тихо ретировалась в ванную.

Я уже умылась и принялась чистить зубы, когда Эмин с оружием на поясе зашел ко мне. Я поняла, что мужчины уходили на последнюю встречу с Булатом.

— Ужин был вкусный. Спасибо.

— Пожалуйста, — сказала я с щеткой во рту.

Я думала, Эмин пришел проследить, как хорошо я выполняю приказ слушаться его. Я готовилась ко сну, когда он сказал:

— Собирайся, маленькая.

— Куда?

— Сегодня ты в последний раз увидишь своего отца.

Я робко подошла к Эмину, но по-прежнему боялась смотреть в его глаза. Там не было тьмы, но эта холодная серость — она была проводником в самую бездну.

— Эмин, я не виновата.

— А кто виноват, маленькая? — его губ коснулась жестокая усмешка, — правильно. Это я убил свою мать.

— Эмин… — глаза защипало.

— И брата. И отца.

— Эмин! — выкрикнула я.

— Я конченый. Как ты живешь со мной, маленькая? Не боишься, что и тебя постигнет та же участь?

— Эмин, умоляю, прекрати! Это говоришь не ты, слышишь?!

— А кто?