Девочка Эмина

Давид поднялся на ноги. Эмин сразу толкнул его к стене, Заставил растопырить ноги и под дулом пистолета обыскал Басманова. Давид долго не выходил из дома, и снаружи я услышала шум и возню — кажется, схватились оба клана. Но Эмин даже бровью не повел, и я поняла, что наших людей здесь больше. У Давида нет шансов выбраться живым.

Из-под пояса Басманова Эмин достал пистолет. Он швырнул его на пол подальше от себя.

— На колени, — приказал муж.

— На колени? Свихнулся, Эмин? — нервно ухмыльнулся Давид.

За это муж рассек ему бровь. Снова пистолетом. Давид с матом рухнул на колени, но оскорбленному Эмину, у которого украли женщину, этого было мало — он набросился на обидчика с той же яростью, с какой избил Альберта. Это сбило Давида с ног, и он завалился на спину. Я вновь закричала. Но с места встать побоялась — вулкан еще не остыл, чтобы его будить. С его запалом случайно могло прилететь и мне.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Эмин, остановись! Умоляю! — я заплакала.

Давид кашлял кровью, когда муж остановился. Осоловевшим взглядом он посмотрел на меня — лишь чтобы убедиться, что я на месте. Он страшно ухмыльнулся и схватил запястье Давида. За него он быстро поволок безвольное тело к стене.

— Убью тебя, Эмин. Убью, — хрипел Давид.

Жестокий замысел мужа я поняла позже.

Когда в его руках блеснул металл.

Я испугалась: думала, что нож.

Но на запястье Басманова опустилось кольцо. И тут же защелкнулось. Наручники…

Меня прошиб пот. Эмин приковал Басманова к батарее и схватил его за грудки.

— Где кольцо моей жены, ублюдок?

Я посмотрела на свои пальцы. На безымянном пусто. Я и забыла.

— В тачке, — ухмыляется Басманов, — твои люди наверняка обыскали.

Сосредоточенное лицо Эмина сменилось удовлетворением. Он выудил из кармана телефон и набрал кого-то.

Боже…

Эмин позвонил в полицию. Под бешеный рев Давида он сообщил координаты, где искать Басманова Давида. Я не понимала, зачем… пока Эмин не поднял с пола оружие Давида и не сделал выстрел. Всего один.

Добивающий. Уничтожающий.

Он убил Альберта.

— Нет!!! — заорала я.

Я закричала, бросившись с кухни прочь. Не знаю, чем я думала, но меня тут же перехватили.

Эмин схватил за талию и бросил меня на диван. Как пушинку, как вещь.

Я барахталась в его руках, забывая о безопасности. Кричала сильно, что ненавижу. Называла его убийцей. Забывая, что мне с ним дальше жить.

Отрезвляющая пощечина заставила меня замолкнуть. Щеку обожгло болью. На ней остался отпечаток, я чувствовала давление на коже. Слова избитого Давида я не слышала. Теперь стало понятно, для чего Эмин вызвал полицию. Смертника теперь повесят на Басмановых.

— Успокоилась? — нарочито ласковый голос обескуражил меня.

Я подняла заплаканный взгляд, боясь пошевелиться под гнетом прозрачных, холодных глаз. Краем зрения я уловила жестокую ухмылку. Давид ведь говорил, что меня ждет с Эмином. Пощечины, боль, страх.

А я все равно хотела к нему.

Самоубийство какое-то.

— Мне жаль, что ты видишь это. Но я никому не могу тебя доверить. Ты самое ценное, что есть у меня. Иди, сядь не кухню, маленькая. Больше никто не пострадает.

Под его размеренный голос я встала и на ватных ногах ушла на кухню. С кухни не видно, как Эмин перетаскивает тело. С кухни не видно — только прекрасно слышно — как он опустошает магазин и засовывает пистолет Давида ему же под пояс. С характерным щелчком, от которого Давид наверняка дернулся. Я дернулась.

Я тихо плакала, закрывая лицо руками. Иногда я кусала эти руки — так было легче переносить душевную боль. С укусами становилось легче. На коже оставался отпечаток от зубов — так сильно я впивалась в кость, чтобы не застонать и не закричать больше. Кричать было страшно.

Но я уверена, что мой скулеж он слышал.

В дом зашел человек, с улицы донеслись полицейские сирены.

— Они уже близко, Эмин.

— Кольцо нашли? — голос палача был спокоен.

В вошедшем я узнала Валеру. Он кивнул и быстро передал Эмину мое обручальное. На меня Валера не смотрел. Только скулеж слышал мой завывающий, а окружающее его даже не удивило. Ни труп, ни прикованный Давид. Словно он все знал заранее.

Через несколько минут Эмин пришел за мной. Собранный, холодный, большой. Он протянул руку в ожидании моей.

— Вставай, маленькая. Пора уходить, — велел он.

Я вложила подрагивающую ладонь в его руку. В этот раз меня тоже не спрашивали — Эмин почти нежно взял мой палец и надел на него возвращенное кольцо.

— Так будет с каждым, кто меня предает, — упомянул он об Альберте.

Я тихо вскрикнула. Эмин схватил меня за талию и резко притянул к себе. И рот закрыл рукой, привязывая молчать.

— Что, Эмин? По-другому не умеешь, только силой ее увозишь? — закричал Давид из гостиной.

Широким шагом муж повел меня к двери. Только не к основной, а к черному ходу. Туда уже переехали его люди, готовясь к отъезду. У главного остались машины с людьми Давида.

Эмин оставил меня, подошел к Давиду и еще раз от души ударил его в челюсть.

После чего мрачно заявил:

— Чужое больше не трогай.

Эмин улыбнулся, на его припухшей губе давно застыла кровь.