Девочки Гарсиа

– Пока не знаю. – Я разочарованно вздохнула, поскольку не могла удовлетворить их любопытство, а ведь даже Чуча наполовину повернулась, чтобы услышать, что это был за сюрприз. – Сначала мы должны поужинать.

– Кстати, про ужин, – напомнила Нивея двум другим служанкам. – Наша работа никогда не кончается. День и ночь, и какие сюрпризы получаем мы!

Она принялась с ворчанием заплетать свои кучерявые черные волосы в десятки тонких косичек. Ее жалобы отличались от жалоб Чучи. Они были горькими и заставали врасплох даже во время самых приятных разговоров. Жалобы Чучи были однообразной литанией: иногда она кричала на собаку, иногда ругала котелок для риса, который ей приходилось отскребать, а в иных случаях бормотала себе под нос про донью Лауру, чьи подгузники она меняла и чьи поступки, как следствие, имела право критиковать.

К счастью, тем вечером на ужин были спагетти с фрикадельками, и опустошить тарелки было несложно. Я накручивала макароны на вилку и катала по тарелке две свои фрикадельки, пока мне не надоело и я не съела их обе. Мами была в хорошем настроении и отослала малышку с няней Милагрос. Обычно мами настаивала, чтобы малышка, ревевшая на своем детском стульчике, оставалась за столом – так семья могла совместно поужинать, как «цивилизованные люди». Сегодня семья была избавлена от мук цивилизации, равно как от овощей, поскольку мами разрешила нам накладывать себе самим, что я и сделала, положив себе ровно столько горошин, сколько, будь они нанизаны на нитку, могли бы бусами обхватить мою шею. Мы с сестрами быстро поели, изумленно слушая папины рассказы про такси, ужасные снежные бури (как снежные бури могут быть ужасными?) и рождественские украшения на улицах. Мы предвкушали предстоящие нам блаженные недели: этим вечером нас ждал чудесный сюрприз, и меньше чем через двадцать дней, если верить календарику с дверками, которые мы с мами каждый вечер открывали во время молитвы, – Рождество. А с ним и новые сюрпризы! Нивея была права, мы были счастливицами, настоящими счастливицами.

Наконец папи повернулся к Глэдис, катившей вокруг стола тележку и убиравшей тарелки.

– Э-э-э…

– Глэдис, – напомнила ему мами. Как-никак служанка была новенькой, а отцу нечасто приходилось обращаться к ней по имени.

– Глэдис, ты не принесешь мне мой портфель? – попросил папи.

– В кабинете, – подсказала мами. – На столе рядом с курительным столиком.

Глэдис, обрадованная, что ее отправляют с таким важным поручением, поспешила прочь, лихорадочно шлепая сланцами; потом она вернулась, держа кожаный портфель на руках, будто младенца.

– Умница! – папи одарил Глэдис ясной, одобрительной улыбкой и щелкнул замками.

Крышка подпрыгнула, как чертик из табакерки. Внутри были три свертка в белой папиросной бумаге, нежно и уютно скученные, как яйца в гнезде. Папи вручил каждой из нас по свертку, а потом достал из бокового кармана портфеля маленькую коробочку и улыбнулся матери.

– Мой дорогой. – Погладив его ладонь, мами открыла коробочку, вытащила кукольного размера флакончик духов, вынула пробку и принюхалась. – Это те самые! Знаешь, я ведь так и не нашла старый флакон. Но ты вспомнил даже без названия! – Она наклонилась к папи и поцеловала его в щеку.

Раздался звук рвущейся бумаги и папины подбадривания:

– Так-так-так!

Глэдис замешкалась у своей тележки, медленно складывая грязные тарелки в аккуратные стопки, прежде чем укатить их в кухню, где Нивея и Чуча должны были их помыть. Однако, раскрыв свои свертки, мы с сестрами растерянно переглянулись. Мами перегнулась через стол и достала из свертка Йойо маленькую чугунную статуэтку старика, сидящего в лодке и глядящего вниз на грозного кита с распахнутыми челюстями на шарнирах. Сэнди поставила свой подарок на стол и попыталась изобразить радость: ей досталась чугунная статуэтка девочки с застывшей в воздухе скакалкой. Я даже не удосужилась целиком вытащить свой сюрприз из обертки и смотрела вниз на девушку в сине-белой ночной сорочке, которая уставилась вверх на пышный купол облаков. О чем только думала в этот раз продавщица из «Шварца»?

– Что, черт возьми, это такое, папи? – спросила мами, подняв маленькую чугунную попрыгунью Сэнди и заглядывая в точки ее глаз.

– Угадай… – Папи хитро улыбнулся и добавил: – На них сейчас настоящий бум. Продавщица сказала, что в тот день продала таких полдюжины.

Мами перевернула статуэтку и вслух прочитала надпись на ее основании:

– «Сделано в США». – Потом она заметила скважину для крошечного ключика. – Зачем… – Она подняла взгляд на папи. – Это копилка, да?

Отец расплылся в улыбке, взял чугунную попрыгунью и поставил ее на стол перед собой. Она застыла на своем постаменте; проволока дугой поднималась над ее головой и проходила в два игольных ушка в ее кулаках. Горошинки на платье девочки и ее желтые волосы были выкрашены краской.