Девочки-лунатики

За соседним столиком сидела компания молодежи. Карина видела лица только двоих: девушки лет восемнадцати, с черно-розовой челкой, закрывающей левый глаз, тоненькой, как тростинка, и парня, худого, с костлявыми плечами, нервными движениями сухих, как ветви, рук и впалыми щеками. Вид у него был самый что ни на есть наркоманский, а лицо в свете бело-зеленых лучей, казалось инфернальным, словно у выходца с того света.

Карине не было видно, что делают остальные, но эта парочка явно ссорилась. Парень что-то втолковывал девице, а она не соглашалась, мотала головой, то и дело одергивая ее назад, как лошадь отбрасывает закрывающую обзор гриву. Парень заметил, что Карина наблюдает за ним и подарил ей злобный взгляд.

Глаза у него оказались тухло-белыми, как у покойника.

Карина отвернулась с деланным равнодушием и сделала вид, что прислушивается к разговорам за столом, хотя ничего не понимала из-за грохота музыки. Сашка хохотала, отмахиваясь от приставаний рослого прибалта, имя которого на курсах Карина никак не могла запомнить: Лацис, Валдис, Янис… что-то такое. Лада, пьяненькая, привалилась к спинке диванчика, кренясь в бок, а Толику, ее соседу сбоку, похоже, только это и требовалось. Он совал ей в руки рюмку и что-то нашептывал на ухо. Карина подумала, что, похоже, у кого-то будет сегодня бурная ночь.

— Пойдем танцевать! — крикнул Коля.

— Что?

Он схватил ее за ухо и проорал, едва не оглушив:

— Пойдем танцевать! Моя любимая музыка!

Агрессивная долбежка сменилась нестареющим хитом от Шаде. Карина позволила увести себя на танцпол, заметно поредевший и распавшийся на парочки.

— Классно, да? — сказал в ухо Коля.

— Что именно?

— Ну, это все… И сидим хорошо, и повод главное. Все позади. Можно выходить на работу. Немного страшновато, правда?

Карина поспешно кивнула.

Ей и в самом деле было немного страшно. Экзамены, которые принимал всесильный Зуев, оказались не таким ужасными, и она искренне не понимала Сашку, поспешившую подстраховаться, так сказать, прикрывая тылы. Хотя, по большому счету, Сашка была по-своему права. После распределения она, как Лада и Карина получила смачный кус в виде международных полетов, хотя совершенно не знала языков. Теперь всех троих ждал месяц, а то и два практики, и только потом нормальный рабочий график, в котором в небесах они проводили бы больше времени, чем на земле.

— Ничего, — шутила Сашка, довольная, что все мучения остались позади, — лучше выглядеть будем, дольше не состаримся.

— Почему? — спросила Карина.

— Из-за недостатка кислорода, — пояснила Лада. — Бытует такое мнение, что стюардессы медленно стареют из-за этого, ну, еще из-за перепадов давления, хотя это скорее минус.

Они хотели поговорить еще, но тут грянула музыка, и все заглушила, а потом парни ловко разбили их на парочки, и продолжить разговор вовсе не получилось. Сейчас, пока Коля оттаптывал ей ноги, Карина с легкой тоской думала о курсах, которые были, пожалуй, куда веселее и интересней школьной жизни. Здесь, под громадным, как луна, зеркальным шаром, она окончательно поняла: детство кончилось.

Коля топтался на месте, жарко дышал в ухо и что-то нашептывал, а его руки шарили по ее телу, опускаясь за грань дозволенного, что ей совершенно не нравилось. Мысль отправиться куда-то с парнем, которого она едва знала, и вполне вероятно, будет крайне редко встречать в дальнейшем, Карине претила. Потому она, увидев, как Сашка и Лада нетвердым шагом встают из-за стола с сумочками наперевес, решительно оторвала влажные ладони Колясика от своей попки.

— Мне надо отойти, — сказала Карина, отметив про себя, как заплетается ее язык.

Коля посмотрел с неудовольствием, но делать было нечего, а Карина, подхватив Сашку под локоть, спросила:

— Вы в туалет?

— Мы курить, — сказала Сашка. — Неохота за столиком, душно. Ну, и в туалет тоже. Наши совсем распоясались, заказали еще текилы и, кажется, думают, что им чего-то обломится.

По виду Сашка была совершенно трезвая, чего не скажешь о Ладе, бледной до зелени.

— Я в хлам, — объявила она и пощупала себе лоб. — Девочки, чего ж я так накидалась, дура? Я ж на бухло слабенькая.

— Иди, вызови Ихтиандра, — велела Сашка и подтолкнула Ладу к дамской комнате. — Давай-давай, потом легче будет.

— Может, мне домой?

— Какое домой, окстись! Пойдем, я тебе волосы подержу. Карин, идешь?

Карина пошла. Потом долго мыла руки, слушая клокочущие звуки в крайней кабинке, где страдала Лада и недовольно бурчала Сашка. Не выдержав, она крикнула девушкам, что подождет снаружи, подхватила сумочку и вышла в вестибюль.

Ей очень хотелось курить, но она терпела, ожидая, когда ослабевшая Лада и поддерживающая ее Сашка выйдут наружу, чтобы спокойно насладиться сигаретами на улице, которая после душноватого, наполненного едким химическим дымом, помещения, казалась спасением. Но едва закрыв за собой дверь туалета, Карина увидела, что прямо на крыльце ожесточенно ругаются двое.