Девушка без лица

— Она — девочка, — сказала я, — а не чья-то вещь. Прошу, не заставляйте ее идти с Ганом Сюхао против ее воли.

Конь посмотрел на меня.

— Это не девочка, — сказал он грубым голосом.

И рассказал мне, кем она была.

ОДИННАДЦАТЬ

Мир застыл. Все было понятным. Я знала, что конь не врал. Я знала, чем была девочка, и почему у нее не было лица.

Глядя на меня со скорбью, страж с головой коня произнес простые слова:

— Она была из бумаги, — сказал он. — Она — сожженное подношение.

Как сожженные лошади, одежда и дома. Кто-то сделал девочку из бумаги, сжег ее и превратил в духа.

Я гадала, почему ее лицо оставили пустым. Столько деталей было в ней: перевязанные ступни, черный узор на длинной шелковой синей накидке. Но ее создатель не дал ей глаза или рот. Она никогда не сможет говорить.

Девочку сделали частью ритуала, который я не понимала. Но зачем? Как она была связана с неразрешенным Облачением и деревом-вампиром, убившим Анцзинь? Все те ритуалы требовали человеческий компонент, так кем был человек, исполнявший эти ритуалы? Я все еще многого не понимала. Пока что я могла только защитить девочку без лица.

Я обратилась к Коню. Правила Ада были запутанными, строгими, но не без взяток. Отец заставил меня изучать законы иной жизни, тысячи страниц томов. Я не знала, что они пригодятся мне в такой ситуации.

— Она была создана, чтобы исполнять функцию призрачной жены, — сказала я. — Но была ли свадебная церемония официальной? Она все еще может уйти, если свадьба была не такой.

— Они женаты, — сказал он. — Церемонию исполнил тот, кто сжег бумагу и сделал ее.

Я выпрямилась во весь рост. Хоть я не была высокой, я смогла выглядеть величаво, подражая отцу. И властный тон был подражанием отцу.

— Я призываю власть Нефритового императора своей властью Маошань Ну, даоши четвертого сана рода Линьхуан и объявляю ее брак расторгнутым. Скорее, — закончила я, — ведь это Закон!

Мамиан не был впечатлен. За ним крыс хихикал.

— Ты хотела аннулировать брак моего господина? Ты, всего-то четвертый сан? Женщина, тот, кто сделал ее и назвал женой моего господина, — даоши седьмого. Нет человека сильнее него в этом.

— Седьмой сан? — мне стало холодно и грустно. — Какая секта и род? Что за поколение?

— Секта Маошань, род Линьхуан, — сказал он, торжествующе скалясь. — Восьмидесятое поколение.

От его слов я растерялась и устыдилась. Все нити моей жизни вели меня к этому мигу, когда я не могла спасти девочку от призрачного жестокого мужа. Даоши Маошань, восьмидесятое поколение рода Линьхуан, седьмой сан. Во всем мире был лишь один такой человек. Он сделал нас обеих. Я низко опустила голову.

Но голова кипела, искала решение. Воспоминания показывали изученные книги.

— У нее есть имя?

— Нет, — сказал Конь.

Я кивнула.

— Если у нее нет имени, как она может быть замужем?

— О чем ты? — сказал крыс.

— Даоши, поженивший их, должен был дать документ. Чьи там имена?

— Не глупи, жрица, — прорычал крыс. — Там имя моего господина.

До этого я пыталась говорить властно, наделить голос силой. В этот раз я спешила, слова сливались:

— Я призываю власть Нефритового императора своей властью Маошань Ну Даоши четвертого сана восемьдесят первого поколения рода Линьхуан и объявляю, что это бумажное подношение будут звать Сян Меймей. Быстрее, быстрее, ведь это Закон.

Стало тихо, шелестел ветер в углу улицы. А потом страж-бык сказал:

— Ее теперь зовут Сян Меймей, — сказал он.

— Это имя не записано в брачном документе, — сказал Конь.

— Это глупости, — сказал крыс. — Уловка в законе не может убрать брак.

— Если нет любви, брак сделан из законов, — сказала я.

Бык сказал:

— Я не думаю, что все это только законы. Думаю, они все еще муж и жена, и она — его собственность.

— Думаешь? — сказала я. — Но ты не уверен?

Его глаз был холодным.

— Нет, — признал он, — я не уверен.

— Хорошо, — сказала я. Неподатливость бюрократии иного мира могла сработать мне на пользу. Было много историй о людях, веками ждущих суда. — Своей властью я требую слушание в Бюро дел загробного мира.

Я услышала резкий вдох.

— Ты знаешь, чего просишь, женщина?

— Да.

— Ты рискуешь своей высшей душой, если судьи решат против тебя. И я не думаю, что закон на твоей стороне.

— Знаю, — сказала я.

— Ее муж — богатый мужчина, — сказал бык. — Он сможет подкупить судей. Ты знаешь, что случилось с душой Си Фанпиня, когда он столкнулся с подкупленным судьей?

Я сглотнула.

— Да, Нито, я читала об этом. Сначала приставы побили его хлыстом, потом пристегнули его голым к железной палке и погрузили его в пруд лавы. А потом распилили его пополам, начав с его лица и спустившись к промежности.

— Ты это знаешь, жрица, — сказал он, — но все еще хочешь подать заявление? Зная угрозу наказания хлыстом, лавой и распиливанием?

В горле пересохло, но я громко сказала:

— Да. И я прошу, чтобы Сян Меймей оставалась у меня под стражей до слушания.

Ган Сюхао прорычал:

— Она просто пытается манипулировать законом. Она знает, что пройдет лет сто, прежде чем Бюро дойдет до этого дела.