Девушка без лица

— Что с того? — сказала я раздраженно, ведь он разгадал мой план. — Может, тебе неудобно, но законы Ада и не созданы для твоего удобства.

— Даону Сян Ли-лин правильно понимает законы, — сказал бык. — Но не ей решать, что делать с задержанной. Проси Бюро дел загробного мира выслушать тебя, даону. Они решат, что делать с существом по имени Сян Меймей. До этого она будет под стражей у Призрачного магистрата.

Разум кипел от ярости, но я не могла придумать законы, которые могли бы мне помочь.

— Нито и Мамиан, обращаюсь к вам. Поклянитесь, что будете защищать Меймей до слушания, — я подняла оружие.

Головы зверей переглянулись. Я не понимала, что за послания они передавали.

— Мы постараемся, даону.

— Даже если это будет перечить приказам Призрачного магистрата?

Я видела по их телам, что просила от них многого. Они считали, что господин вел их к прощению, и если Облачение будет завершено, он сможет помиловать их за мелкие прегрешения или преступление. Но их вела честь, у них были гордость и достоинство, и я просила их выбрать между тем, что было правильно, и тем, что поможет им достичь мечты.

Я смотрела, как они размышляли, взвешивали честь и возможные последствия. Было жестоко, и я им сочувствовала.

— Опусти меч, жрица, — сказал страж.

— Пообещай, что убережешь ее, и я опущу меч.

— Жрица, ты понимаешь, что не опасна для нас? — сказал конь. В его голосе не было презрения, он просто объяснял мне ситуацию.

— Ошибаешься, Мамиан, — сказала я. — Я не могу вас ранить, но если попытаетесь забрать Меймей, не пообещав защитить ее, вам придется убить меня. А убийство жрицы дао — преступление, которое не может стереть даже Туди Гон. Ваша надежда на искупление будет потеряна навеки.

— Ты готова умереть за бумажное дитя?

— Да, — просто сказала я.

Конь с любопытством посмотрел на меня, повернув голову.

— Почему ты дала девочке свою фамилию?

— Есть причины, — сказала я.

— А Меймей? — сказал страж-бык. — Почему ты назвала ее «Младшая сестра»?

Я молчала.

— Ты решила рисковать многим из-за существа, которое не видела до этой ночи, — сказал конь. — Ты готова умереть, ставишь свою душу на суд. Почему?

— Она могла убежать, использовать меня как щит, но не сделала этого. Когда крыс угрожал моей жизни, она попыталась пойти к нему, не желая, чтобы я пострадала. Она хотела пожертвовать собой ради меня, так почему я не могу предложить свою душу за нее? Это не сложно понять. У вас нет никого, за кого вы готовы умереть? Вы бы умерли друг за друга?

Стражи переглянулись, и я многое увидела в их глазах.

— Послушайте, — сказала я тихо, но спешно. — Если пообещаете защитить девочку, даже если придется перечить вашему господину, я буду у вас в долгу.

— Это должно многое означать? Ты всего лишь четвертого сана.

— Долг от даоши, даже низкого сана и женщины, многое означает, — сказала я, — если тот даоши понимает ваши тайны.

Бывшие стражи Ада застыли. Я видела, как они пытались не смотреть друг на друга.

— О чем она говорит? — сказал крыс. — Что за тайны?

— Жрица, — сказал конь, не слушая Гана Сюхао, — это шантаж?

— Нет, — сказала я. — Я предлагаю помощь, если она понадобится.

— Хорошо, — медленно сказал бык. — У тебя наша связь. Мы вернем дитя-духа Сян Меймей Призрачному магистрату, и мы будем защищать ее изо всех сил до слушания, даже если придется перечить приказам Призрачного магистрата.

Я кивнула им, развернулась к безликой девочке.

— Тебя зовут Сян Меймей, — сказала я ей. — Если бы у меня была младшая сестра, так бы я ее звала. Тебе нравится?

Она кивнула.

— Я рада, — сказала я. — Я сделала многое, чтобы оставить тебя тут. Хотела бы я сделать еще больше, но, думаю, ты будешь в безопасности с Нито и Мамианом. Я найду способ расторгнуть твой брак и освободить тебя.

Она кивнула.

— А пока что, — сказала я, — иди с ними. Обещаю, сестренка, я скоро тебя найду.

Она кивнула. Она шагнула вперед, обвила меня руками — я не сразу поняла, что меня обнимали — а потом отодвинулась и пошла храбро к огромным существам с головами зверей и в броне, которые веками сторожили врата Ада. Нефритовые глаза крыса в черном шелковом одеянии сверкали в холодном свете звезд.

Они вместе ушли в тишине в ночь, в туман и пустоту, печаль и память. Я думала о расставаниях, путешествиях и прощаниях, как оглянулась в последний раз на Китай, садясь на корабль.

Та девочка без лица, моя «младшая сестра», была создана как инструмент для какого-то гнусного ритуала. Она предлагала себя вместо меня, послушно шла за духами, ее ножки покачивались. Она оглянулась на меня, и, хоть ее лицо было пустым, я представила красивое личико, храброе, самоотверженное и сияющее надеждой. Кем она была, гадала я, если мужчины сделали ее не просто бумажным подношением иному миру, а женой Призрачного магистрата без ее выбора?

Она шла, оглядываясь на меня. Путь вел ее далеко в ночь, в глубины иного мира, и она осторожно обронила листок бумаги за собой.

ДВЕНАДЦАТЬ

Я ждала, пока ночь не скроет уходящих духов, а потом выждала еще минуту, подошла и забрала кусочек бумаги, намеренно оброненный Меймей.