Девушка из Англии

Они отправились в путь с первыми лучами солнца. Время от времени Мод оглядывалась на оставшийся позади оазис. Ей было жаль его покидать. Ей хотелось запомнить это безопасное место навечно. Но очень скоро он превратился в мерцающее пятнышко на горизонте, которое можно было легко принять за плод воображения. Верблюды двигались мерным, ритмичным шагом. Они ехали гуськом, и вскоре ликование уступило место собранности, к Мод вернулось понимание всей серьезности их путешествия, которое было настоящим испытанием на выносливость. Но она продолжала время от времени бросать взгляд на левую руку с непривычно тяжелым лазуритовым перстнем и при этом улыбалась. Один раз Натаниэль, обернувшись, застал ее за этим занятием. Чтобы уберечь кожу лица от солнца, молодой человек обмотал лицо куфией так, что та оставляла открытыми только глаза, но Мод показалось, что она разглядела в его взгляде улыбку.

В течение дня они говорили мало. Мод всегда знала, что им будет хорошо путешествовать вместе. Натаниэль не ожидал для себя никаких поблажек или особого отношения лишь потому, что он британец. Вечерами они сидели рядом, не касаясь друг друга, и больше не занимались любовью. Без деревьев, пруда и двух бедуинских семей в отдалении они всегда были на виду и не хотели оскорблять чувства своих спутников. Они строили планы – где сыграют свадьбу, куда поедут потом.

– Тебе наконец не придется работать, если ты этого не захочешь, – сказала Мод, когда Натаниэль стал рассуждать вслух, какое задание ему могут дать в следующий раз.

Он на секунду задумался.

– Я совсем забыл об этом, – проговорил он с легкой улыбкой. – Как умно было с моей стороны выбрать такую богатую невесту.

– Ты мог сделать это давно. Жаль, тебе не хватило ума.

– Некоторые поступки следует совершать, лишь когда для них придет время, ты не находишь?

– Да, верно. Полагаю, что это чистая правда.

Она взяла его за руку и была счастлива, забыв, какая она неказистая, обветренная и грязная.

Они находились в трех дневных переходах от оазиса, когда Мод увидела, как Натаниэль сидит с другой стороны костра и смотрит сквозь нее, погруженный в свои мысли. Его лицо было невеселым, озабоченным, почти несчастным. Он щурил глаза, потому что беспокойный ветер бросал ему в лицо сотни песчинок, и взгляд его был устремлен вдаль. Она почувствовала, что теряет его. Подождав, когда он закончит есть, Мод спросила, в чем дело.

– Ничего страшного, правда. Во всяком случае, ничего такого, чего я бы не заслуживал, – сказал он, поморщившись.

– Скажи, пожалуйста, что случилось?

– Я просто… так злюсь на себя. Когда мы доберемся до Маската, я стану посмешищем. Понимаешь? У меня нет твоей репутации ученого, Мод, но я уже начал делать себе имя в качестве путешественника. И вот пожалуйста! Первая же настоящая попытка пересечь пустыню заканчивается катастрофой, и я остаюсь в живых лишь благодаря тому, что меня спасает ж…

– Женщина? – подхватила Мод, вздрогнув, как от удара.

– Необычная женщина, разумеется, но как ни крути… – он сокрушенно покачал головой, – все-таки женщина.

– Твоя невеста, между прочим. Кто лучше подходит на роль спасительницы? – произнесла Мод решительным тоном, который, как ей верилось, должен был его приободрить. Но Натаниэль не улыбнулся. – Натан, у нас будет много других путешествий. Их будет много у тебя. Мне вовсе не обязательно всегда ездить с тобой, если тебе это не нужно. Я… я знаю, как важно иногда странствовать одному, чтобы найти собственный путь. Я все это понимаю. И, кроме того, никому не нужно знать, что произошло в этот раз. – Она подумала пару секунд. – Мы просто скажем, что встретились в Маскате. В конце концов, ты должен был всего лишь искать саранчу, – сказала она, но Натаниэль покачал головой.

– Я послал письма в Королевское географическое общество, в «Фортнайтли ревью» и в пару других журналов. Я сообщил, что собираюсь пересечь Руб-эль-Хали, – криво усмехнулся он. – Понимаешь, я думал, что, если сделаю это, мосты к отступлению будут сожжены и мне останется лишь выполнить обещанное.

– Ох, Натан! – Мод взяла его руку и стиснула ее. – Все это не важно! Поверь. Ты совершишь путешествие в другой раз, по другому маршруту.

– Тебе легко говорить. Ты уже пересекла пустыню, не так ли? Новый триумф великой Мод Викери. Или мне следовало сказать – великой Шахин?

Мод отпрянула, уязвленная, и отпустила его руку.

Натаниэль снова покачал головой:

– Прости! Прости меня, Мод. Я злюсь на себя, не на тебя. Это себя я теперь презираю.

– Разве суть не в том, чтобы просто быть здесь, Натан? Ощущать это место как чудо? Чувствовать его первозданность? Приехать сюда и… познать себя? Разве дело лишь в том, чтобы оказаться первым?

– Суть в том, чтобы оказаться там, где никто не бывал прежде. Ты это знаешь и не можешь этого отрицать.

– Это лишь половина дела. Причем половина меньшая.

– Я просто думал… Я думал, что мой момент настал. Вот и все, Мод. А вместо этого случилась самая большая беда в моей жизни. Что ж… Я должен смириться с последствиями. Если я превращусь в посмешище, значит я это заслужил.