Девушка из Англии

Они летели еще час над рыжевато-коричневой землей, усеянной тут и там низкорослыми кустарниками и выходящими на поверхность скальными породами. Лагерь нефтяников лежал в углублении между двумя плоскими вершинами холмов, которые выглядели игрушечными после сурового величия Джебель-Ахдара. Джоан издалека увидела железное кружево буровой вышки, сгрудившиеся прямоугольные домики и офис, а также взлетно-посадочную полосу, где стоял еще один самолет.

– Вот мы и на месте, – сказал Питер, когда они перешли на бреющий полет, а затем приземлились, подняв густое облако пыли и песка.

Выйдя из самолета, Джоан остановилась в недоумении, а затем последовала за Питером к ожидающему их джипу, не зная, следует ли ей продолжать притворяться его секретаршей. Водитель, молодой парень с небрежной прической и очками, похожими на донышки от бутылок, улыбнулся ей.

– Привет, вы кто? – спросил он, и Джоан растерялась.

– Это Джоан Сибрук. Просто приехала на экскурсию, – представил ее Питер, и Джоан расслабилась. – Джоан, это Мэтью Джонс. Говорит, что геолог, а чем занимается на самом деле, не имею понятия.

– Надеюсь, вы не журналистка? Султан с дуба рухнет, – сказал Мэтью.

– Нет-нет. Я… туристка, – успокоила его Джоан.

– Ну тогда ладно. Чашечку чая?

– Все будет хорошо, Джоан. Ребята-нефтяники присмотрят за вами, и в столовой вас угостят хорошим ланчем. Скорей всего, мы там и увидимся. Загляну после деловой встречи, – пообещал Питер, и Джоан кивнула.

Дома поселка нефтяников стояли на сваях, словно хижины приморских жителей. Все было чисто, почти стерильно, и чувствовалось, что в постройки вложены большие деньги. Неподалеку виднелись хижины с крышами из пальмовых листьев, в которых, как ей сказал Мэтью, обитали местные жители, работающие в лагере. Он провел ее в комнату в одном из домиков на сваях. Небольшая и опрятная, кровать с белыми простынями, тумбочка с лампой и кресло. Здесь ей предстояло провести ночь. Почти гостиничный номер. С ванной и душем.

– Горячая вода идет постоянно. Но не вздумайте ее пить. Эту дрянь здесь качают из-под земли, и она грязная. После нее славно просретесь. Ой, простите! Прошу меня извинить, здесь у нас бывает не так много женщин. А по правде сказать, вы первая. Можно запросто позабыть о хороших манерах. – Мэтью слегка покраснел, и Джоан улыбнулась. Комната была безупречно чистой, и работал кондиционер. – Что вас сюда привело? Здешние места кажутся не самым подходящим местом для отпуска.

– Не люблю проторенных путей, – проговорила Джоан, наслаждаясь новым для себя образом.

– Ну, я могу с уверенностью сказать, что вы первый человек, приехавший сюда отдыхать.

– Можно мне отправиться на прогулку? – спросила она.

Мэтью с озадаченным видом пожал плечами:

– Конечно, если хотите. Но не уходите далеко, ладно? И не приближайтесь к буровой вышке. Никогда себе не прощу, если вы провалитесь в скважину. Пожалуй, лучше я найду вам провожатого.

– Нет, все в порядке, я буду осторожна. Обещаю не попасть в беду.

Почва вокруг была твердая и каменистая. У Джоан были только кожаные сандалии, и она радовалась, что вокруг нет песка. Идти по нему было бы непросто. Она двинулась в направлении, противоположном тому, откуда они прилетели, подальше от вышки и странных полосатых холмов. Джоан шла около получаса по прямой, пока лагерь нефтяников не исчез за небольшим взгорком. Тогда она остановилась и посмотрела на юго-восток, туда, где начинались пески пустыни Руб-эль-Хали. Джоан не могла видеть дюны, но ей казалось, что она чувствует их запах на расстоянии. Девушка понимала, что нынешняя жара не идет ни в какое сравнение с пеклом, царящим здесь в летние месяцы, но солнце все равно обжигало голову и плечи, а воздух был невероятно сухой. Джоан чувствовала, как он буквально вытягивает влагу из ее рта и носа, кожи и глаз. Ветерок что-то нашептывал в уши, но, кроме этого звука, не было слышно ничего.

Джоан стояла и смотрела на далекий горизонт. Казалось, сердце стало биться медленней, в такт незримому ритму окружающего мира. Прилетела пара воронов. Птицы уселись на камень невдалеке от нее и принялись неторопливо разглядывать гостью. Если бы не они, Джоан осталась бы в окружавшей со всех сторон пустыне совершенно одна. Внезапно она почувствовала первый, пока еще слабый порыв продолжить путь, увидеть, куда он приведет. Только теперь девушка начала понимать, что именно побуждало Мод Викери и других поступать так.

То, что Мод в конце концов покинула пустыню, не укладывалось в ее сознании. Сама Джоан забыла здесь обо всем. И о брате, и о матери, и о Рори. На один короткий миг ей показалось, что и ее самой тоже нет, во всяком случае такой, какой она себя знала. Это принесло ощущение полной свободы.