Девушка из Англии

– По крайней мере, хоть в этом можно найти утешение, – проговорил наконец Чарли. – Про Томаса мы не знаем и этого. – Джоан молча взглянула на Чарли и стала ждать, что он скажет дальше. Тот посмотрел на нее, и девушка поняла: он чувствует то же, что и она. – Я имею в виду Тома, моего брата. Он служил в торговом флоте, но погиб на берегу. Это произошло в пабе в Хакни[113]. Надо же ему было там оказаться. В дом попала зажигательная бомба, и тот заполыхал, как факел. Он… они… многие люди оказались внутри в ловушке, когда паб горел, и не смогли выбраться.

– Но от дыма люди теряют сознание задолго до того, как до них доберется огонь, – произнесла Джоан с дрожью в голосе.

Чарли кивнул:

– Да, куда лучше думать, что так и было.

– У вас погибло четверо братьев, – вспомнила Джоан.

Чарли снова кивнул.

– Кенни, Том, Джеймс и Элиас, – поднял четыре пальца Чарли. Его взгляд стал тяжелым и сердитым. – Кто сгорел от зажигательной бомбы, кто утонул, кто погиб в Дюнкерке[114], или, как говорят в тех краях, Дёйнкерке[115], – выпалил он одним духом.

– Мне жаль ваших родителей, – вздохнула Джоан.

– Думаю, смерть Кенни была для них самой ужасной. Ему едва исполнилось десять. Мы все плавали в реке – его подхватило сильное течение и унесло в водослив плотины. Нас всех не оставляла мысль, что мы должны были что-то сделать… Как-то предотвратить несчастье. Меня это касалось в меньшей степени, ведь мне было всего семь. Но Джеймсу и Элиасу пришлось нелегко.

– Ужасно, – только и произнесла Джоан; она знала, что любые слова окажутся лишними. – Ужасно, – повторила она. – А теперь и вы служите в армии. Ваши родители, должно быть, хотели бы уберечь вас от любых опасностей, упаковать в несколько слоев оберточной бумаги и доставать только в особых случаях.

– Совершенно верно. Но в мои планы не входит получить пулю, так что можете не волноваться, – успокоил он Джоан, переходя к обычной своей браваде.

Джоан теперь ясно видела, что это всего лишь средство защиты, и ей захотелось, чтобы он не прибегал к нему так часто.

Олив, Даниэль, Рори и Джоан в какой-то момент прекратили разговаривать об аварии, унесшей жизнь отца. Но Джоан была уверена, что все четверо продолжают думать об этом, что мысль о его смерти по-прежнему преследует их, как преследует ее. Однако каждый раз, когда она пыталась заговорить о случившемся, она наталкивалась на обиженное и напряженное молчание или еще хуже – на слезы матери или на обвинения, что Джоан бередит начавшую заживать рану. «Нет никакой пользы в том, чтобы переживать это снова и снова», – сказал ей Рори в последний раз, когда она пыталась поговорить с ним о гибели отца. Поэтому Джоан прекратила упоминать об аварии, а люди из ее ближайшего окружения перестали спрашивать о ней задолго до этого. Поднимая эту тему, девушка нервничала, опасаясь показаться болезненно зацикленной на ней и чувствуя неловкость собеседников, но ей представлялось неправильным игнорировать событие настолько огромное и значимое. И говорить о нем с Чарли вовсе не казалось проявлением душевного нездоровья. Его это не коробило и не смущало. То, как просто он заговорил о собственных потерях, доказывало, что он понимает мучащую Джоан необходимость выговориться. И это успокаивало. Она хотела продолжить беседу, сама не зная, в каком направлении та пойдет, смутно ощущая, что разговор о ее утрате поможет облегчить горе. Но момент оказался упущен, и Чарли уже махал официанту, чтобы тот принес еще пива.

В конце вечера Чарли вывел Джоан из столовой под понимающие взгляды и подмигивание соседей по столу. Он взял ее ладонь в свою, а затем просунул ее руку себе под локоть. Этот жест Джоан понравился, хотя и прозвучал тревожным звоночком. Она почувствовала себя странно, вдруг осознав, что, кроме Рори и членов семьи, ни один человек не прогуливался с ней подобным образом. Они отошли на некоторое расстояние от жилых домов и оказались в темноте. Чувствуя беспокойство, Джоан сняла руку с локтя Чарли и отступила назад.

– Не надо паниковать. Погляди наверх, – велел Чарли. Он полез в карман за сигаретой, а потом стал нашаривать в нем спички. В это время Джоан откинула назад голову и уставилась на звезды. Их было больше, чем она когда-либо видела. Они казались лучезарным ковром, освещающим все вокруг, не имеющим ничего общего с булавочными головками, усеивавшими английское небо. Млечный Путь был огромным и серовато-лиловым, перекинувшимся с одной стороны неба на другую. Джоан смогла рассмотреть все семь Плеяд, тогда как раньше видела их не больше пяти. Необъятность свода и его звездность вызывали головокружение. – Это что-то, не так ли? – тихо произнес Чарли. – Единственная стóящая вещь, которую я признаю за пустыней: здесь лучшее на земле ночное небо.

– Красиво. Никогда не видела ничего подобного.