Девушка, которая должна умереть

Когда Паулина проснулась, Томас сидел на ее руках и бил по лицу. Потом встал, подошел к гладильной доске и сам погладил рубашку. Дальше Паулина ничего не помнила. Кроме разве запаха паленой кожи, страшной боли да звука собственных шагов, когда бежала к входной двери. Лисбет снова и снова прокручивала в голове эту историю. В лице Томаса все явственней проступали черты отца.

После нескольких часов непрерывной работы все сливалось воедино – Камилла, Томас, детство, Зала – и словно стальным обручем сдавливало виски и грудь. Лисбет хватала ртом воздух.

Между тем на улице пели под гитару и смеялись. Собрав последние силы, Саландер подошла к окну. Возле торгового центра «Палладиум» собралась большая толпа. Смонтировали белую сцену – как видно, готовился концерт. Возможно, была суббота или какой-нибудь праздник – какая разница? Интересно, где пропадает Паулина? Наверное, как всегда, гуляет по городу. Чтобы развеяться, Лисбет вошла в электронную почту.

От хакеров известий не поступало, несмотря на все те запросы, которые посылала им Лисбет в течение дня. Зато были два шифрованных документа от Микаэля. «Нашел-таки время прочитать собственную статью», – улыбнулась Саландер. Но нет, файлы не имели к Кузнецову никакого отношения. Это было… боже мой…

Перед глазами Лисбет замелькали бесконечные ряды букв и цифр – XY-11–12–13–19… Это была ДНК-последовательность, но чья? Лисбет просмотрела прилагавшийся отчет о вскрытии. Судя по результатам углеродного анализа, мужчине, уроженцу юга Центральной Азии, было 54–55 лет. Ампутированные фаланги пальцев на руках и ногах, повреждения на коже, алкоголь в значительных дозах… Причина смерти – отравление зопиклоном и декстропропоксифеном.

Микаэль писал:

«Если ты и в самом деле взяла отпуск и воздерживаешься от глупостей, можешь заняться вот этим. Полиция не знает ни его имени, ни вообще ничего. Судмедэксперт Фредрика Нюман, чье мнение заслуживает доверия, полагает, что мужчина был убит.

Его нашли под деревом в Тантелундене восьмого августа. Посылаю тебе анализ аутосомной ДНК, результаты углеродного теста ДНК волоса и снимок записки с образцом его почерка (совершенно верно, это мой номер).

М.»

«Черт бы тебя подрал, – подумала Саландер. – Я собиралась идти искать Паулину, а не ковыряться в отчетах с какими-то ДНК».

Но идти не пришлось. Вскоре в коридоре послышались шаги, вне сомнения, Паулины. Лисбет достала из мини-бара две маленькие бутылки шампанского и похлопала себя по щекам, чтобы не выглядеть такой изможденной.

* * *

Микаэль все понимал; тем не менее ему взгрустнулось, когда Катрин объявила, что уезжает домой заниматься кошкой и цветами. То, что она променяла его на цветы, особенно возмущало. Проводив ее в гавани, Блумквист вернулся домой в расстроенных чувствах и позвонил Фредрике Нюман.

Он сообщил, что знает женщину-генетика, которая, возможно, могла бы помочь с ДНК-анализом. Фредрика поинтересовалась, что за генетик и чем именно она занимается. Микаэль ответил, что его протеже профессор из Лондона, весьма авторитетная особа, специализирующаяся на вопросах индивидуальной истории человека.

Эту легенду он придумал сам, но Саландер и в самом деле понимала толк в ДНК-анализах. В свое время она предприняла безумную попытку навести ясность в генетических хитросплетениях своей семьи. Ведь не один Зала отличался экстравагантными способностями. Был еще сводный брат Рональд Нидерманн, человек необычайной физической силы и неспособный чувствовать боль. Да и сама Лисбет с ее фотографической памятью… Людей с исключительными способностями в ее семье было более чем достаточно. Микаэль так и не узнал, насколько далеко продвинулась Саландер в своих изысканиях, но методику она освоила. Поэтому, после непродолжительных уговоров, Фредрика Нюман выслала все имеющиеся у нее материалы, которые Блумквист не замедлил переправить своей юной подруге.

Честно говоря, Микаэль и сам не особенно верил в эту затею. Не исключено, что таким образом он всего лишь хотел возобновить с ней контакт. Так или иначе, дело было сделано. Блумквист посмотрел на море. Ветер усиливался. Немногие остававшиеся на пляже собирали вещи.

Микаэль подумал о Катрин. Что с ней стряслось? Или он слишком много себе вообразил за эти несколько дней? Всё глупости. Они как день и ночь и никогда не станут близки по-настоящему. Ему следует отпустить Катрин и позвонить Эрике, перед которой он, помимо прочего, виноват. Это ведь на его статью она рассчитывала, и вот теперь у Эрики сложности с комплектованием номера.