Девушка, которая должна умереть

Он понимал, что прокурорский запрет имеет под собой шаткую основу и представители секретных ведомств догадываются, что превысили полномочия. Но и сам журналист не собирался писать ни слова об этой истории, прежде чем расследует все до конца. Он сидел на койке, пытаясь собраться с мыслями, когда в дверь снова постучали.

На этот раз вошла высокая женщина лет сорока, с русыми волосами и глазами в красных прожилках. Занятый своим мобильником, Микаэль не сразу узнал в ней Ребеку Форселль. На ней был серый жакет и белая блуза, ее руки дрожали. Она решила поблагодарить Микаэля, прежде чем тот исчезнет.

– Ему лучше? – спросил Блумквист.

– Худшее позади, – ответила Ребека. – Но мы всё еще не знаем, насколько сильно он пострадал.

– Понимаю, – кивнул Микаэль и показал Ребеке на стул рядом с койкой.

– Говорят, вы сами были на волосок от смерти.

– Они преувеличивают.

– Тем не менее… Понимаете ли вы, что для нас сделали?

– Я тронут, – сказал Микаэль. – Спасибо.

– Чем мы можем вам помочь?

«Выложить всю правду о Ниме Рите», – мысленно ответил он.

– Позаботьтесь, чтобы Юханнес скорей поправился и нашел себе работу поспокойней.

– Мы пережили страшное время. – Она кивнула.

– Понимаю.

– Вы знаете…

– Да?

– Я только что читала про Юханнеса в Интернете. Люди вдруг сразу стали такими добрыми… не все, конечно, но многие. Это почти невероятно. С каждым днем я все больше понимаю, в каком кошмарном сне все мы живем.

Микаэль взял ее за руку.

– Я позвонила в «Дагенс нюхетер» и сказала, что это была попытка самоубийства, хотя толком ничего не знаю. Это ужасно, да?

– Видимо, у вас имелись на то свои причины.

– Я просто хотела, чтобы они поняли, насколько далеко все зашло.

– Что ж, звучит разумно.

– Но парни из МУСТа сообщили мне нечто странное.

Микаэль насторожился:

– Что же такого они вам сказали?

– Что вы узнали о смерти Нимы Риты в Стокгольме.

– Да, это странная история… – Блумквист следил за тем, чтобы ничем не выдать своего волнения. – Вы его знали?

– До сих пор мне запрещали говорить на эту тему, – ответила Ребека. – Боюсь сказать лишнее.

– Теперь мне тоже запретили, – кивнул Блумквист. – Но разве нам обязательно быть такими послушными?

Она печально улыбнулась:

– Не думаю.

– Итак, вы были с ним знакомы?

– Мы немного общались на стоянке в горах. Я и Юханнес любили Ниму, он нас, похоже, тоже. «Сахиб, сахиб… – говорил он про Юханнеса. – Очень хороший человек». У Нимы была такая милая жена…

– Луна.

– Да, Луна. Она баловала нас своей заботой и все время была чем-то занята. Позже мы помогли ей построить дом в Пангбоче.

– Хорошо.

– Не знаю… Мы чувствовали себя виноватыми перед ней.

– Не догадываетесь, каким образом он мог исчезнуть из Катманду, а потом объявиться в Стокгольме?

Ребека посмотрела на Блумквиста с недоумением.

– Я боюсь даже думать на эту тему.

– Понимаю. – Микаэль кивнул.

– Видели бы вы, как боготворили Ниму его сыновья. Ведь он спасал жизни и пострадал за это.

– Его карьера скалолаза закончилась.

– И его имя втоптали в грязь.

– Хотели втоптать, – поправил ее Микаэль. – Не все ведь поверили клевете.

– Поверили многие.

– Кто эти многие?

– Те, кто был близок к Кларе Энгельман.

– Вы имеете в виду ее мужа?

– Да, его прежде всего. – Голос Ребеки дрогнул.

– Странный ответ, – заметил Блумквист.

– Возможно. Но, видите ли… история и в самом деле крайне запутанная. В ней замешано множество адвокатов… В этом году одно крупное издательство отказалось выпускать книгу о событиях на Эвересте.

– И об этом позаботились адвокаты Энгельмана, не так ли?

– Именно так. Официально Энгельман – бизнесмен. Но на самом деле он гангстер, мафиозо. Так мне это видится, по крайней мере. И в последние годы у него были серьезные проблемы с женой.

– Почему вы так думаете?

– Потому что Клара влюбилась в Виктора Гранкина и хотела оставить Стана. Она сама говорила нам, что хочет развестись. Более того, планировала рассказать журналистам о том, какой свиньей был Стан по отношению к ней. И это он в конце концов заставил ее замолчать, что бы ни писали на эту тему в Сети.

– Понимаю. – Блумквист кивнул.

– Страсти кипели еще те.

– Нима знал об этом?

– Думаю, да. Он хорошо сошелся с Кларой.

– И тоже молчал?

– Пока был в здравом уме, во всяком случае. Но после смерти Луны Нима совсем помешался. Не удивлюсь, если в таком состоянии он кричал об этом на каждом углу… Об этом и многом другом, – тише добавила она.

– О вашем муже, например, – докончил ее мысль Блумквист.

Ребека Форселль задрожала и опустила глаза.

* * *

В ней пробуждалась злоба, над которой Ребека была не властна. Она ведь понимала, что Блумквист делает свою работу и что он спас жизнь ее мужу. Но слова Микаэля пробудили давние подозрения, что Юханнес не открыл ей всей правды о событиях на Эвересте и Ниме Рите. По правде говоря, Ребека с самого начала не верила, что причиной его последнего срыва стала кампания ненависти.