Девушка с экрана. История экстремальной любви

Двадцать пятого января — в день своего рождения — она позвонила и устроила мне колоссальнейший скандал. Из-за пустяка. Это был самый худший день в моей взрослой жизни.

Двадцать шестого января она позвонила и как ни в чем не бывало предложила:

— Давай любить друг друга.

К февралю с величайшим трудом я закончил работать над ста двадцатью страницами, выброшенными моей непрофессиональной переводчицей (и ее кретином-сожителем) якобы по ошибке. Это был перевод «Принцессы», уже исправленный и отшлифованный мной, что окончательно усугубило мою депрессию и добило меня.

Спустя неделю я вдруг получил письмо в конверте с красивым почерком.

«Любимый, любимый, любимый!

Прощай, прощай, прощай. Мне кажется, что я тебя теряю.

Ты мой наркотик, мое тело, моя душа. Мне хотелось, как у Ромео и Джульетты. Чтобы вдребезги…

Я люблю тебя, а ты меня хочешь. Вчера, когда тебя не было, я опять стала сходить с ума. Это безумие — хотеть человека, до которого нельзя дотянуться рукой, ногой, душой. Не могу, не хочу жить. Как усмирить свое тело, которое жаждет твоих прикосновений?

Все пройдет? Я привыкну? К чему? Что тебя нет и не будет? Разве можно к этому привыкнуть?

Боже мой, если бы ты был в армии или в тюрьме, я бы ждала. А так? Ради чего? Мы никогда не будем жить вместе. Неужели эти деньги для тебя важнее, чем я? И разве не станет тебе горько, когда ты нарубишь своей «капусты», но останешься один? А может, нет, купишь себе на «капусту» хорошую девочку, совсем юную, и она искренне будет тебя любить и боготворить. Я ей завидую. Она будет счастлива. Не я…

Прощай, мой милый, мое чудо, мое сокровище, мой принц-король, мое счастье.

Ариночка».

В один конверт было вложено пятнадцать страниц. Разные письма, написанные день за днем, как продолжение одного письма.

Новые письма стали приходить одно за другим. Я лишь цитирую фрагменты из ее, сливающегося в одно, письма:

«Кто придумал эти паспорта, визы, государства. Зачем, зачем, зачем???

Я умираю без тебя. Умираю. А ты не слышишь и не видишь, не веришь. Все пройдет… Как же это возможно? Что, что ты вложил в меня? И почему в тебе этого нет?

Алеша, не бросай меня, сделай что-нибудь, спаси нас. Это невозможно — без тебя. Любимый мой, любимый! Ну где же ты? Где ?»

«Неужели нам не суждено быть вместе? Все против нас. И наш ребенок не будет зачат в апреле, как ты хотел.

А теперь ты ничего не хочешь…

Мне страшно. Очень страшно. Это болезнь по имени Любовь. Где те таблетки, что лечат?

Люблю…»

«Я спросила, в каком ты костюме, потому что мне нравится, когда ты в костюме вальяжно сидишь у себя в кабинете. А если в белой рубашке, я сразу страшно хочу тебя. Но еще одна моя мечта: ты за столом (в костюме), дверь в кабинет не заперта… Я под столом медленно расстегиваю молнию, чуть опускаю трусики вниз, вынимаю моего нежного, непорочного, смущающегося фелацио и начинаю ласкать его. Ему это нравится сразу. А люди, которые будут входить и выходить, будут видеть твои глаза… Странные-странные».