Девушка с нижнего этажа

Я пинаю огрызок сигары к обочине и осаживаю свои мрачные мысли. Старина Джин всегда говорит, что, если на земле творятся невзгоды, нужно смотреть вверх. Переменчивое небо служит нам напоминанием о том, что ни одна напасть не длится вечно. Сегодня небо похоже на темное озеро, в котором плывет персик заходящего солнца. Я вспоминаю сказку о сыне земледельца, который отдал русалке персик — приманку для летучих мышей, приносящих удачу.

Дера легонько толкает меня, чтобы я нечаянно не наступила на разбитую бутылку.

Старина Джин сказал, что история еще не закончена. Я предположила, что урожай погиб, но что стало с отцом и сыном? Жизнь продолжается, не так ли? Конец наступает лишь тогда, когда тебе в лицо летит земля с лопаты. А пока этого не происходит, мы продолжаем сажать и сеять, сеять и сажать.

Я почти не замечаю, как Нэйтан кладет мою ладонь себе под локоть. Прошагав Коллинз-стрит до конца, мы оказываемся на перекрестке пяти дорог, который еще до войны был центром города-пирога, ведь здесь сходились тропы поселения индейцев криков. Мы вливаемся в поток пешеходов, который бурлит вокруг артезианской скважины высотой в семьдесят футов, и сворачиваем на дорогу, ведущую к типографии.

— Какой же он паразит! Ни одно знание мира не стоит так дорого, — ворчит Нэйтан. В его голосе слышится мольба. — Прошу вас, скажите, чем я могу вам помочь. — На смену мольбе приходит ярость. — Как же мне хотелось завязать этого червя узлом.

Когда до типографии остается пройти совсем ничего, я останавливаюсь у лавки с товарами для лошадей. До меня доносится запах кожи и сена.

— Мистер Белл…

— Нэйтан. — Его лицо разглаживается, а теплый уверенный взгляд приковывает меня к месту. — Я знаю, где подают отличное рагу из говядины. Оно успокаивающе действует на нервы.

— Я хочу извиниться за то, что из-за меня вы увековечили ложь на бумаге.

— И на вкус рагу просто замечательное. И картофель с морковью нарезаны такими аккуратными ломтиками…

— Я о статьях мисс Ягодки. Вы имеете полное право больше никогда их не публиковать.

— Нет уж. — Нэйтан поправляет воротник свободного полупальто, которое слегка перекосилось — так крепко я держалась за руку спутника. — Конечно же мы будем их публиковать. Если вы, разумеется, хотите писать и дальше.

— Да, хочу, — слишком поспешно отвечаю я. — Я…

— Нэйтан? Джо?

У меня глаза вылезают из орбит. На другой стороне улицы из светло-зеленого экипажа с золотой эмблемой магазина красок вышла Лиззи Крамп. Возница подает руку еще одной женщине — судя по цвету волос и глазам с тяжелыми веками, это мать Лиззи. Лиззи широким шагом направляется к нам, и женщина неотступно следует за ней.

На голове у Лиззи прелестная шляпка из пурпурного фетра. Точь-в-точь недоделанная изящная шляпка, которую я оставила в мастерской. Сзади на шляпке красуется пучок перьев, закрепленный бесконечным узлом, — вот только в нем пропущена одна петелька. Миссис Инглиш украла мою идею!

— Здравствуй, Лиззи, — выдавливаю я.

— Добрый вечер, миссис Крамп, добрый вечер, Лиззи. — Нэйтан обращает на меня изумленный взгляд. — Вы знаете друг друга?

— Джо раньше работала со мной у миссис Инглиш. Она первоклассная модистка. — Лиззи кошачьим движением выставляет вперед ногу в остроносом сапоге.

— Правда? — Глаза Нэйтана скользят по моей позаимствованной шляпке, в которую мне хочется спрятаться, как в черепаший панцирь.

— Да, — еле слышно отвечаю я. — А что такого?

— Я приехала, чтобы сказать тебе, какого цвета у меня будет наряд на скачках. Помнишь, мы это обсуждали?

— Конечно. Цвет наряда. Ах да, точно. Я осознал, что из меня выйдет не лучший компаньон: я буду слишком занят репортажем со скачек. Если вы пригласите кого-то другого, я отнесусь к этому с полным пониманием.

— О! — Лиззи замирает на месте и кусает себя за палец. Я почти вижу, как ее мысли встают на свои места. — Нет, я не хочу приглашать никого другого. И мне давно уже хотелось посмотреть на репортера в работе.

— Отлично.

Взгляд Нэйтана снова устремляется ко мне, но на этот раз за ним следует взгляд миссис Крамп. Ноздри ее острого носа колышутся, словно она к чему-то принюхивается, а натянутая улыбка жухнет, как залежалая кожура какого-нибудь фрукта.

— Ах да, вот новая реклама от миссис Инглиш. — Лиззи протягивает Нэйтану листок бумаги, который достала из перчатки. — Дела неожиданно пошли в гору. Миссис Инглиш думает, что это все благодаря вашей новой колонке советов, и поэтому создала вот такую особую модель «Мисс Ягодка» для «независимых женщин». — Лиззи склоняет голову, демонстрирую свою шляпку. — Сейчас она продается по специальной цене — три доллара.

Будь эта ситуация чуть более курьезной, мы могли бы наварить куриного бульона на весь город.

— Как тебе, Джо? Я сама ее сшила.

— Ее сшила ты?

Легкий ветерок далеко разносит смех Лиззи.

— Почему ты так удивляешься? Я сперва сколола ткань булавками, как ты учила, и это заметно облегчило работу. Миссис Инглиш сказала, что я могу добиться больших высот, если продолжу в том же духе.