Девушка за спиной

– Главное, что был танец, – сказал я. – Двадцать лет сомнений позади.

– Нет, – сказал он.

– Нет?

– Главное, что ты приехал по первому звонку. И ночью, и сейчас.

Я потрепал его по плечу.

– Шерше ля фам, друг. Подходящую.

– Все-таки да! – Он засиял у меня на глазах. – Французский! Когда стукнулся?

– С тобой и стукаться не надо, – сказал я и потрогал на всякий случай голову.

Шишки на ней не было.

Томик Бунина

Чем хорош «Волконский» на Маросейке – два шага от метро и сравнительно большое пространство. Хочешь налево – в более темный зал, хочешь направо – чтобы коситься в окно и разглядывать пешеходов.

Когда я оказываюсь там один, я иду направо. Если нет – налево. Чтобы сосредоточиться на разговоре. Главное – усесться спиной к витрине со сладостями. Сорок три, уже жизнь без сахара.

Был период в жизни, я не верил, что капучино можно пить, не подслащивая, – чтобы это было вкусно. Теперь пью. Правда, не капучино. Перешел на эспрессо и все не могу дать себе ответ – это потому что несладкое капучино совершенно иное, чем то, к которому привык? Или просто повзрослел и вместе с этим поменялись привычки.

В левом зале половина столиков была занята. Я сел за последний свободный, что стоял у стены, и принялся ждать. Есть женщины, которые опаздывают и есть женщины, которые всегда приходят вовремя. Первые очаровательнее, вторые надежнее.

Дверь открылась, на секунду впустив в себя шум улицы – мотор пролетавших мимо машин, обрывки чьих-то слов. Потом снова стало тихо и немного душно.

Я привстал и сделал шаг навстречу девушке, идущей к моему столику.

– Ну, привет, – сказал я и удивился, каким приятным может быть прикосновение губ к прохладной щеке.

– Ну, привет, – сказала она, тоже улыбаясь.

У официантки на шее была татуировка. Волосы были собраны в пучок, открывая несколько коротких английских слов. Я подумал, что обычно, целуясь, склоняю голову к правому плечу, а здесь – если бы я смог представить нас вместе – пришлось бы менять привычку, чтобы попытаться прочесть и понять смысл девиза.

– Что значат эти слова?

Она улыбнулась, но так странно, что я не смог прочитать ту эмоцию, которая предназначалась мне.

– Все спрашивают. Но я не говорю.

Официантка упорхнула, мы посмотрели ей вслед.

– Загадка, – сказал я. – Все хотят быть загадочными. Татуировки, придуманные истории, намеки. Быть собой уже недостаточно. Надо создать образ, который будет греть душу. Не удивлюсь, если скоро в моду опять войдут маски, словно на венецианском карнавале.

– Да, – сказала мне девушка. – Это особенно заметно на сайтах знакомств. Там все в образе.

– И ты? – тут же спросил я.

– Конечно.

Я замолчал, представляя – какой у нее может быть образ. Я думал, что знал о ней почти все – если говорить о личности, а не деталях. И совершенно не представлял, что она надевает маску.

– В каком?

Она махнула на меня рукой. Очень изящной, с тонкими длинными пальцами. Я почему-то представил, как они медленно скользят по груди того мужчины, который окажется с ней рядом – причем не до, а после близости. Как нежно эти пальцы играют музыку, не на клавишах, а на ребрах.

И задумался – сможет ли он прочесть то, что она говорит ему в те минуты.

– Это надо не у меня спрашивать, а у них.

Официантка принесла кофе. Я разглядывал ее шею и пытался запомнить слова, чтобы потом найти перевод. Это была латынь.

A menso et toro.

Торо… Башня?

Можно было залезть в Интернет, но я хотел попытаться понять официантку, увидеть ее реакцию на мои вопросы. Чтобы, составив мнение, понять – что она хотела сказать этим тату.

У девушки тоже была татуировка. Дельфин, выпрыгивающий из воды. Тоже часть нового образа. Она сделала татуировку, а через месяц обрезала волосы, сразу став смотреться от этого взрослее.

– У тебя были встречи с людьми с сайтов знакомств?

– Ха! – сказал я, вспоминая. – Еще бы.

Она чуть наклонилась ко мне, не опуская чашку на стол. Просто перехватила ее второй рукой, чтобы не расплескать.

– Если это бесполезно, почему я делаю это дальше?

– Мне хватило двух, – сказал я. – После первой я решил, что дам себе еще один шанс.

– А после второй?

– Что надо быть к себе жестче.

Она рассмеялась. Я смотрел на нее и думал: ведь это не дружба и не флирт. Получается, что мужчина и женщина могут сидеть и говорят вот так откровенно без каких-либо теней из прошлого и планов на будущее. Просто разговор, чтобы послушать друг друга и узнать что-то новое о самом себе.

– Почему у тебя дельфин? – спросил я.

Вопрос этот существовал давно, а прозвучал только сейчас. Официантка сделала его возможным – чтобы ответ был настоящим.

Она посмотрела на свое предплечье, скрытое длинным рукавом. Я думал, она оголит руку, но нет. Дельфин был только ее. Даже мне не позволялось разглядывать его слишком часто.

– Я хотела выпрыгнуть.

Я почувствовал, как улыбаюсь. Дельфин выпрыгнул из воды, она выпрыгнула с его помощью из прежних отношений. И вспомнил о своей татуировке. Где человек смотрит на часы, на которых всего одна минута до полуночи.

Цени время, мальчик. Чтобы потом вспоминать то, что действительно стоит твоих дней.

– A menso et toro.