Девушки сирени

– Следите за тем, чтобы лица были закрыты, – распорядился доктор. – Для сохранения анонимности. И действуйте энергично. Никакой возни с салфетками. Сразу за дело.

Герда одну за другой вкатывала в операционную носилки с пациентками. У всех лица накрыты полотенцами.

Мы продуктивно работали до самого вечера. На последнем этапе я не спешила. Аккуратно зашивала рану. Черные перекрестные узлы шовного материала напоминали натянутую вдоль раны колючую проволоку.

– Доктор Оберхойзер, я не часто делаю комплименты, но у вас талант хирурга. Такому не научишь. Вам только практики не хватает.

Какая похвала!

Под конец мы, в соответствии с последним личным распоряжением Гиммлера, стерилизовали несколько пациенток.

Я вернулась в свою комнату и крепко заснула благодаря верно подобранному снотворному. Проснулась только однажды, когда Бинц с ее любовником Эдмундом занимались сексом в ванной.

На следующее утро я не спеша оделась. Можно было не торопиться: я знала, что к моему приходу медсестры запишут все данные о состоянии пациенток, а Халина в мое отсутствие прекрасно справится с руководством санчастью.

Но когда пришла на работу, там царил хаос. На месте Халины сидела новая медсестра. А очередь из больных выходила за дверь санчасти.

– Госпожа доктор, у меня закончились бинты, – сообщила медсестра и встряхнула градусник.

– Где Халина? – спросила я.

– Не знаю, госпожа доктор. Надзирательница Бинц посадила меня на это место.

Я прошла в послеоперационную палату проверить прооперированных мной накануне пациенток. Запах там стоял жуткий. Значит, бактерии начали действовать. Но к таблицам никто не прикасался и данных о состоянии пациенток никто не снимал.

Одна из пациенток уже поднялась с кровати и прыгала по палате на одной ноге, справляясь о состоянии остальных.

– Прошу вас, нам нужна вода, – взмолилась она. – И судно только одно.

Я вышла из палаты. В коридоре покуривала Герда.

– Не позволяйте им вставать, – сказала я. – Движение препятствует распространению инфекции.

Я заперла дверь и отправилась на поиски Бинц. Обойдя половину лагеря, я нашла ее в просторном блоке, который был построен для выращивания кроликов. И блок, и клетки с подогревом стараниями «Исследовательниц Библии» содержались в идеальной чистоте. Бинц с одной из своих подчиненных с умилением разглядывала пушистого белого крольчонка. Ушки у него были похожи на метелки из перьев.

– Что происходит в санчасти? – требовательно спросила я.

Надсмотрщица положила крольчонка обратно в клетку и поспешила ретироваться.

– Что, даже не поздороваешься? – проговорила Бинц. – Кто-то должен был занять место в приемной.

– Ты не имеешь права…

Доротея скрестила руки на груди:

– С этим ничего нельзя было поделать.

– Объясни, Бинц, в чем смысл.

– А ты не знаешь?

Я изо всех сил сдерживалась, чтобы не заорать на нее.

– Где Халина?

– Может, будет лучше, если мы поговорим об этом в другом месте?

– Бинц, что ты сделала?

– Ради бога, только не плачь. Ты же не хочешь, чтобы мои девочки видели, как ты расстроена. Я ведь предупреждала тебя насчет полячек. Предупреждала? Ты сама во всем виновата.

– Я не понимаю.

– Хорошо, но это между нами. Зурен не сразу поверил в то, что замыслила твоя полячка. Скажем так – тебе потребуется новая помощница.

Глава 18 Кэролайн 1942 год

– Проходим до конца и поворачиваемся лицом к выходу, – командовала Эстелла – наш новый лифтер.

В ортопедических туфлях и нейлоновых чулках Эстелла была далека от идеального, по представлениям Рокфеллера (младшего), лифтера. После атаки японцев на Пёрл-Харбор в прошлом году Америка наконец-то вступила в войну, и молодые люди из всех слоев общества стали уходить в армию. Ушел в армию и наш лифтер.

– Эстелла, есть новости от Кадди?

– Мисс Ферридэй, армия США не шлет мне новостей. Похоже, у вас во Франции настали тяжелые времена. Так Пиа говорит.

Эстелла была права. Как только Германия в ноябре сорок второго года оккупировала так называемую свободную зону, режим Виши стал марионеточным. Людей из транзитных лагерей составами распределяли по сложной сети концлагерей в Польше и Германии. У меня заканчивалась третья коробка с красными булавками.

– Так и говорит?

Для того, кто имеет дело с секретной информацией, Пиа вела себя просто безответственно.

Войдя в приемную, я направилась в свой офис в обход стола Пиа. Но она, как черная мамба, улавливала малейшее движение.

– Кэролайн, тебя ждет Рожер.

– Отлично, – отозвалась я и повернула обратно. – Кстати, Пиа, тебе обязательно посвящать Эстеллу в наши дела? Предполагается, что это секретная информация…

– Когда мне захочется услышать твое мнение, я тебя спрошу.

Ответ Пиа напомнил мне табличку на вольере бабуина в парижском зоопарке: «CET ANIMAL EN CAS D’ATTAQUE VA SE DEFENDER» – «В случае нападения животное будет защищаться».