Девушки здесь все такие милые

Надеемся, что Вы нагуляли аппетит – ведь мы столько трудов вложили в подготовку нашего торжественного ужина! Не уходите из-за стола, пока тарелки не опустеют – возможно, Вас ждут сюрпризы!

Искренне Ваш,

Совет выпускников

Адриана разозлить трудно. В числе прочего меня когда-то привлекло в нем именно это качество – уравновешенность, встроенная предохранительная пробка длиной с садовый шланг. Но сейчас он просто вне себя от ярости. Требует отчета: где я пропадала, почему так долго, почему он уже в костюме, а я в мокром от пота сарафане.

– Ты исчезаешь почти на два часа и даже трубку не берешь! Что, черт возьми, я должен думать? Я у всех спрашиваю: не видел ли кто мою жену, а на меня только косятся жалостливо!

«Жена» вылетает из его уст, как боевая ракета. Это уже не выспреннее слово из наших свадебных клятв, а нечто совершенно иное.

– Прости! – в очередной раз повторяю я. – Я не заметила, как пролетело время. Не думала, что это будет так тяжело – слушать все эти воспоминания… Я сочла за лучшее уйти. Поняла, что меня утягивает в какую-то бездну.

– Я так понял, что вы не особо дружили, – говорит он.

– Слушай, я как-никак с ней жила, а она взяла и покончила с собой. Те еще ощущения! Ну как же ты не понимаешь…

Он медленно выдыхает.

– Допустим, тебе захотелось побыть одной – но я ведь ужасно за тебя беспокоюсь, сама знаешь почему!

– Ты прав. – Я сжимаю его пальцы и бросаю взгляд на закрытую внутреннюю дверь – интересно, Салли у себя? – Прости меня. Я здесь все время не в своей тарелке.

Адриан стряхивает мои руки и плюхается на кровать. Брюки у него задираются, обнажая носки в желто-фиолетовую полосочку – наверняка с дырками на пятках.

– Хорошо. Не в своей тарелке – это понятно. Но почему за все то время, что мы знакомы, ты ни единого разу не упоминала о Флоре? И о Салли тоже. Ты всегда так представляла дело, будто Хэдс и Хизер – твои единственные подруги по университету. Теперь выясняется, что это не так. Я тебе о Чеде рассказал когда – свидании на третьем?

Чед был школьным другом Адриана. В выпускном классе он сильно морочился по поводу поступления, в придачу на него давили родители, мечтавшие, чтобы он стал звездой американского футбола. Чед начал пить не в меру. Однажды они с Адрианом вместе тусили, после чего Чед попрощался и поехал домой. По дороге он врезался в столб и погиб на месте. Никто толком не понял, был это несчастный случай или самоубийство, но Адриана грызло чувство вины. Он говорил мне, что это был самый мрачный период в его жизни.

– Я сам себе казался чудовищем, – рассказывал он. Тогда я впервые увидела, как он плачет. – Ведь я мог его остановить! Но Чед столько раз на вечеринках пил пиво, а потом садился за руль! Я и подумать не мог, что все так кончится!

Баюкая его голову на своих коленях, я заверяла его, что никакое он был не чудовище, а обыкновенный подросток. Самый подходящий момент, чтобы признаться, что моя соседка по комнате погибла из-за меня. Но разве бывают подходящие моменты для таких признаний?

Я все жду, когда он перестанет кипеть, но он не унимается:

– Я поспрашивал девушек из Баттерфилдса о тебе и Флоре. Они, похоже, считают, что между вами что-то произошло. Элла сказала, что накануне Флориной гибели застала ее плачущей в туалете, и еще что-то непонятное добавила насчет Хэллоуина.

Когда-то Элла сказала мне то же самое, но я не стала слушать. Теперь я знаю Флорину тайну, пересложенную много раз, словно оригами. Хэллоуинский летчик. Он стал ее первым мужчиной, а она ждала, что это будет Кевин. Да еще против ее желания…

– Понятия не имею, о чем она. Мы с Салли однажды позвали Флору с собой на вечеринку, потому что она страдала из-за своего бойфренда. Но ничего эдакого там не происходило. Хэллоуин как Хэллоуин. Набрались мы все, правда, крепко.

– Ха! – Адриан подпирает подбородок руками. – Кстати о бойфренде! Это правда, что у тебя с ним что-то было?

В груди у меня – паника, тугая, как воздушный шарик. Какой же я была дурой, когда понадеялась, что прошлое на этой встрече выпускников не догонит ни меня, ни Адриана!..

– Да нет, конечно! Не пойму, зачем Элла взялась обсасывать какие-то идиотские сплетни. Я с Флориным бойфрендом даже не знакома толком! Видела его раз в жизни.

Адриан больше ничего не спрашивает, но у него, как и у меня, все начинает складываться в голове – только он собирает другой пазл. Его головоломка называется «Кто моя жена?», а моя – «Что произошло с Флорой Баннинг?» Если Адриан свою решит, он со мной жить не станет. Ни под каким видом.

– Давай переодевайся к ужину, – наконец говорит он. – Все уже там. Посиделки у Эллы мы и так пропустили… Я подумал, что идти без тебя как-то не очень.

Мое платье висит на стуле, придвинутом к письменному столу. Не знаю, кто перекинул его через спинку, словно тело, а под него поставил мои туфли на шпильках. Наверное, Салли. Ей всегда нравилось заправлять моим гардеробом.

– На этом ужине такая скучища будет, – говорю я. – Куча нудных речей и малосъедобная кормежка… Может, ну его? Ты всегда говоришь, что в нашей жизни не хватает спонтанности…