Дежавю. Антология

Папа медленно, думая о чем-то своем, размешивает кашу. Большой кусок желтоватого масла понемногу перемещается с середины поверхности на края и в глубь содержимого тарелки. Каша была очень горячей. Я как сейчас помню точные, размеренные папины движения, когда он ел надоевшую манку. В это время мама доставала из подпола очередную банку специального раствора, приготовленного из свиного нутряного сала, какао, сахара и других составляющих, необходимых для того, чтобы папа выздоровел.

Пасмурное осеннее утро. Мы с мамой идем в магазин, расположенный на параллельной улице. Проходим мимо деревянной продуктовой палатки. Она закрыта, но около нее уже выстроилась небольшая очередь. Мама спрашивает знакомого мужчину:

— Уже известно, что сегодня будут давать?

Тот молча качает головой. Женщина, только что побывавшая у директора магазина, громко извещает:

— Скоро привезут муку и дрожжи.

Люди, стоящие в очереди, как по команде становятся ближе друг к другу.

Мы вместе со всеми ждем, когда откроется заветное окошко.

К началу очереди подходит средних лет женщина с химическим карандашом и начинает писать номерки на ладонях будущих счастливчиков. Такое происходит каждый раз. Людям, стоящим в очереди, спокойнее, если у каждого из них есть свой номер. Наши — 46 и 47. Мне так хочется побегать! Я прошу маму хоть на немного отпустить мою руку. Мама неумолима. Она боится, что номер на моей ладошке сотрется, ведь идет дождик. Подчиняюсь и стою, переминаясь с ноги на ногу. Как же тяжело детям подолгу находиться в неподвижности! Но сознание напоминает, что мука и дрожжи — это пирожки и лепешки, большая редкость в те трудные годы.

Наконец мы с мамой возвращаемся домой. Около нашего забора мои сверстники играют в мяч. Я присоединяюсь к ним. Руки у всех грязные, одежда и обувь мокрые, но это не мешает нам громко разговаривать, спорить и смеяться.

— Давайте играть в вышибалы! — кричит Борька Сапожников.

— Давайте, давайте, — соглашаемся мы. На земляном тротуаре проведены две большие черты. Мы считаемся: «Царь, царевич, король, королевич, сапожник, портной, кто ты будешь такой…»

Я стою за чертой. Мне надо быть ловкой. Я ловлю мяч и тут же кидаю его в Игорька, но мальчик низко наклоняется, смеется и кричит мне обидное слово «мазила». Я прикусываю губу, чтобы не расплакаться. Я самая маленькая, и если мальчишки и девчонки увидят мои слезы, то начнут обзывать «плаксой-ваксой».

Держусь изо всех сил.

— Хочешь, помогу, — подходит брат. Я отхожу в сторону, а он ловкими точными движениями выбивает всех, кто еще остается на поле.

Быстро мойте руки и за стол, — слышим мы мамин голос, когда открываем входную дверь. Ноздри щекочет знакомый аромат жареных лепешек.

Пишу эти строчки, а вкус одного из самых простых лакомств ощущаю словно наяву. Эти лепешки я, став взрослой, часто пекла детям и внукам. Яйцо, вода, мука, дрожжи и соль — вот на чем они были замешаны. Пожаренные на подсолнечном масле полукружья, на которых виднелись следы от вилки — ею протыкали раскатанные кружки, чтобы во время жарки они не вздувались, — были такими вкусными, что никакие другие лакомства не могли их заменить. Сливовое повидло, намазанное на них, и сладкий чай — прекрасный ужин.

Ночью дождь совсем прошел. Я выхожу во двор. Осеннее солнышко немного подсушило землю. Около забора лежат фанерные коробки, на которых написано: «Лапша», «Макароны», «Мука», «Соль», «Пшено». Это бутафория. Напротив, через дорогу, находится фабрика по изготовлению бутафории. Коробки во дворе — брак, который отдают нам. Мы играем в магазин, продавая понарошку крупы и макаронные изделия, соль и сахар, упакованные в фанерные коробки. А еще из них можно строить дома, башни, паровозы и многое другое — на что хватит фантазии.

Игры моего детства, сколько же интересного и удивительного могу я рассказать про вас!

Я стою, держа в руках маленький мячик.

— Давай поиграем об стенку, — подбегает ко мне Надя Соколова. Она на целый год старше меня. Живет Надя в доме барачного типа со старшей сестрой, мамой и папой. Каждый вечер всей семьей они пьют чай. На столе стоит блюдце с четырьмя самыми дешевыми шоколадными конфетами. Только по одной конфете в день могут они позволить себе съесть.

— Давай, — отвечаю я, и мы произносим считалочку, чтобы по-честному решить, кому первому начинать игру. Я и мои друзья сидим на завалинке и играем: «кольцо, кольцо выйди на крыльцо». Хорошо запомнились игры и детские забавы тех времен.

На земле очерчен большой круг. Все ребята из ближайших домов становятся внутрь его. Андрей подбрасывает высоко вверх мяч и кричит: «Оля!» Невысокого роста девочка смотрит вверх. Мы разбегаемся во все стороны. Проходит несколько секунд. Мяч в Олиных руках. Она кричит: «Стоп!» Мы замираем на месте. Оля оглядывается вокруг, решая, в кого кинуть мяч. Саша смеется и кричит: «Бросай в меня».