Дежурный после полуночи

– Вот за это, действительно, спасибо! – усмехнулся врач и тут же охнул: самопально намешанное лекарство добралось до вены. В голове разлилось оглушающее тепло, конечности стали ватными, а верх и низ смешался, убирая само представление о гравитации. Голова рухнула на рюкзак-подушку, и накопившаяся усталость придавила, словно сырая земля на могиле. Спина почувствовала небольшую тряску: машина начала движение. Николай прикрыл глаза. Позади раздался отдалённый раскат грома.

Глава седьмая Посмертный портрет Гильгамеша

Темнота обступила лагерь, вставший в двухстах километрах южнее Бийска. Николай расположился на свёрнутой палатке, грея у огня чуть онемевшие от холода ладони. В ногах лежала Элли, наблюдая глазами за снующими между грузовиками людьми: толпа сортировала вещи, пытаясь уместить в рюкзаки как можно больше. У леса верёвками стягивали последний добытый хворост: скорее всего, шансов сделать запасы на переход через горы больше не будет. Сквозь задумчивость до врача доносился вдохновлённый голос сидящего рядом Пети, увлечённо рассказывающего какую-то очередную небылицу про школьные годы и красивую молодую учительницу. Николай, как обычно, пропускал россказни мимо ушей, но это, по-видимому, нисколько не заботило бывшего сержанта. Неподалёку переговаривались профессор, Березин, закутанная пуще обычного Лена и несколько завороженных детишек. Несмотря на открытую с трёх сторон возвышенность, кожа не ощущала ни единого дуновения ветра, но, к несчастью, нынешний штиль морозил даже пуще некоторых бывалых зимних бурь. Пламя гипнотизировало тихим потрескиванием поленьев и игриво прыгало, совсем чуть-чуть не дотягиваясь до вытянутых рук. Красные языки одновременно походили на сотню выныривающих из водной глади рыб, шпили готических соборов и развевающиеся на ветру стебли дикой травы. Яркий свет въедался в сетчатку, и даже если прикрыть веки, глаза ещё мгновение видели резвящийся силуэт. К моменту, как Николай опомнился и отвёл взгляд, сидящий рядом рассказчик уже вовсю посапывал, провалившись в сон.

Чёрный купол усиливал каждый шорох до громкости оркестровой ямы. Сбоку послышалось кряхтение и скрип раскладного стула, на который рухнул активно трущий ладони Варфоломей. Поздоровавшись молчаливым кивком, мужчина вытащил из сумки целлофановый кулёк, развернул и довольно укусил какую-то засушенную рыбу. С места подскочила вмиг навострившая уши Элли и, поскуливая, вопросительно склонила голову. Варфоломей нехотя отломил и бросил небольшой кусочек – собака вмиг умяла подарок и лишь задрала нос в ожидании продолжения.

– А она у тебя наглая, – довольно усмехнулся мужчина.

– Сам поражаюсь, где она этого набралась. Я же сама скромность, – Николай потрепал животное по холке и отодвинул надоедливо тянущуюся морду в сторону.

– Не верил, что мы заберёмся так далеко, – Варфоломей вгляделся в танцующее пламя. – Когда проезжали мимо Новосиба – думал там и сляжем.

– Проедь мы чуть ближе к городу – уже скорчились бы. Но то, что мы там хапнули, однажды всё равно скажется. Если не на нас – то на детях.

– Это ведь даже ещё не финишная прямая…

– Завтра Алтай, а дальше будет твоя прямая: две тысячи километров по хребтам и пустыням до самых гор.

– Думаешь, сможем проехать? Погранцы могли подорвать дорогу.

– Нечего гадать, – устало протерев глаза, Николай подтянул до подбородка молнию тёплой зимней куртки.

День и ночь практически смешались, и теперь круглые сутки царила вечерняя тьма, всего на пару часов прерываясь лёгкими проблесками полудня, однако находиться на улице в любой лёгкой одежде стало абсолютно невозможно.

Николай вынул из рюкзака давно остывший с прошлой ночи термос. Запасов чая практически не осталось, напиток с каждым днём становился всё слабее и всё больше отдавал едкой терпкостью жёсткой воды. Рядом, сквозь сон, пробормотал что-то возмущённо-грозное повернувшийся на бок Петя. Со стороны машин донеслась ставшая привычной в последнее время ругань Василия и Даши. Вскоре из-за капота показалась явно взбешённая женщина, внятно указавшая мужу дальнейший путь средним пальцем и направившаяся куда-то прочь.

Варфоломей весело присвистнул и деловито окликнул несущуюся мимо супругу музыканта:

– Проблемы? Хочешь, я с ним побеседую, если обижает? Ну или сам могу помочь.

– Я как-нибудь справлюсь. Не лезь, куда не просят, – сдержанно нахмурилась Даша.

– Ну, надеюсь, семейные проблемы не помешали тебе выполнять работу, – опершись на колени, поднялся рассмеявшийся бугай. – Как там наши лошадки?

– Я сделала, что могла. Надеюсь, дотянем. Но двигатели не моя специальность.

– Ты же вроде инженер.

– Технолог, а не механик.

– Ну, механик у нас есть, и он ни хрена сделать не смог, – Варфоломей недовольно кивнул на спящего без задних ног сержанта. – Насколько всё плохо на твой непрофессиональный взгляд? У бензовоза под капотом последние два дня трещит так, что я молюсь каждый раз, как дёргаю передачу.