Диалог: Искусство слова для писателей, сценаристов и драматургов

Такт 14 одновременно является высшей точкой второго этапа и всей сцены, потому что Рут заставляет Уолтера взять на себя ответственность за свою такую жалкую жизнь.

ТАКТ 15: цепляется за слабое оправдание / презирает его за самообман.

ТАКТ 16: тешит свое задетое самолюбие / уходит в свои страхи.

Последние два такта представляют собой решающий этап, в котором снимается напряжение, когда Уолтер проникается жалостью к себе, а Рут погружается в тайные страхи, связанные с беременностью.

Приведу примеры глаголов настоящего времени, использованных для описания действий и противодействий супружеской пары, в которых разворачивается асимметричный конфликт сцены.

Действия Уолтера: вызывает, настаивает, обвиняет, соблазняет, оправдывает, обвиняет; действия Рут: с презрением отметает, отклоняет, сдается, осуждает, игнорирует, уходит в себя.

Теперь приведем реплики со словами и модальностями, служащими для выполнения этих действий.

Агрессивные обвинения Уолтера:

Тоже бездельник и болтун, да?

Ты мне ничем не помогаешь, не можешь быть на моей стороне!

Мужчина просит у женщины поддержки...

Я должен изменить свою жизнь, потому что я задыхаюсь!

Пассивные реакции Рут:

Ах, Уолтер Ли...

Оставь меня в покое!

Это не наши деньги.

Значит, мне уже не помочь.

Ценности в сцене меняются в направлении от положительных к отрицательным: от надежды к отчаянию, от безопасности к опасности, от успеха к неудаче, от уважения к себе до ненависти. В начале сцены Уолтер еще надеется добиться успеха и обрести самоуважение. Рут цепляется за надежду обрести безопасность. Но все ускоряющийся ритм действия-противодействия уводит Рут дальше и дальше от безопасного будущего, а Уолтера — от ближайшей цели финансового преуспевания, и совсем уж далеко от самого главного желания его жизни — самоуважения. Более того, мы ощущаем, что, несмотря на горячку спора, эти люди любят друг друга, но на пике сцены их брак оказывается под угрозой. Конец сцены проходит под большим отрицательным знаком: надежда Уолтера оборачивается отчаянием; надежда Рут сменяется ощущением опасности.

Чтобы в полной мере оценить гений Хэнсберри, обратите внимание, что, выстраивая сцену с учетом изменения ее ценностей, она при этом еще и выстраивает «дугу» характера Уолтера.

Дуга характера представляет собой глубинное изменение (в лучшую или худшую сторону) моральной, психологической и эмоциональной природы героя, выражающееся в таких ценностях, как оптимизм/пессимизм, зрелость/незрелость, преступление/наказание и прочее подобное. Внутренняя природа героя может описать дугу от положительного (забота) до отрицательного (бессердечие), как у Майкла во второй части «Крестного отца», или от отрицательного (эгоизм) до положительного (любовь), как у Фила в «Дне сурка».

Значит, автор уже в самом начале истории непременно должен «укоренить» своего героя в положительной или отрицательной ценности, чтобы публика могла понять и прочувствовать дугу изменения. Уолтер — единственный герой в пьесе, с которым происходит моральная перемена, потому Хэнсбери использует такты 12–16 для обоснования особенностей его характера и необходимости перемен.

В пяти тактах диалога Хэнсберри последовательно выражает отчаянное желание Уолтера уважать себя и быть уважаемым в своей семье и выявляет, что у него нет ни того ни другого. После того как сверхнамерение Уолтера меняет знак на отрицательный (задетая гордость) в первом акте, на пике второго акта Хэнсберри ввергает своего героя в самое пекло ада отвращения к самому себе и презрения к нему со стороны семьи. В конце концов она приходит на помощь Уолтеру: тот делает выбор и совершает действие, которое приносит ему самоуважение и, на пике всей истории, любовь и почитание жены и семьи. Дуга характера Уолтера, от ненависти до уважения к самому себе, поднимает «Изюминку на солнце» на высоту, недостижимую для множества пьес о расовом неравенстве.

Теперь возьмем эту великолепную сцену и разрушим ее. Я покажу, как те же самые такты диалога можно развернуть в противоположную сторону.

Предположим, что Хэнсберри начала сцену с ее поворотных точек: Уолтер спрашивает Рут, хочет ли она знать, о чем он думает, а она говорит: «Да знаю я. Об отцовской страховке. Уолтер, это же не наши деньги! Ими распоряжается мать. Так оставь эту затею. И потом, я устала слушать твое нытье о беспросветной жизни, устала, что во всем ты винишь только меня одну. Ты, Уолтер, сам отвечаешь за все свои ошибки».