Диалог: Искусство слова для писателей, сценаристов и драматургов

В ответ Уолтер мог бы повторить, что Рут ни в чем его не поддерживает, восхвалять преимущества винного магазина, разъяснять, как легко будет уговорить мать, как он ненавидит свою жизнь, в неудачах которой Рут виновата уже потому, что она темнокожая и отношение ее к нему типично для темнокожей женщины. В таком варианте выпадает необходимая экспозиция о деньгах, его планах, жизни, чувствах. Публика узнает то, что ей нужно, но ей будет скучно от ощущения, что аргументы Уолтера ни на чем не основаны. Рут сказала: «Нет!» и поставила этим точку. Итак, при нулевом напряжении сцена затормозит и «разобьется» об экспозицию.

Можно разрушить ее иначе: поворотные точки появятся слишком поздно, а повторяющиеся такты ее затянут. Уолтер может долго разглагольствовать об огромных суммах, которые он мог бы заколачивать, имея химчистку; он может петь хвалу исключительным деловым способностям Вилли и Бобо; расписывать достоинства плана открытия винного магазина и фантазировать о мехах, драгоценностях и новом доме, который он купит для Рут и сына, как только разбогатеет.

Но как только она припирает его к стенке тем фактом, что деньги принадлежат матери, Уолтер заводит старую песню о темнокожей женщине как бремени для цветного мужчины и тянет ее до тех пор, пока Рут не заставляет его замолчать. В этом случае публика тоже теряет интерес, потому что ей слишком долго перечисляют один факт за другим. Когда все же наступает поворотная точка, первоначальный интерес снижается, пожалуй, больше чем наполовину, до такой степени экспозиция утомила публику. Обратим внимание, что когда Хэнсберри использует повтор (в такте 7, когда Уолтер разражается речью про яйца), то делает это, чтобы актер получил ровно три такта, добираясь до эмоционального пика, но никак не более.

Или еще хуже: она могла бы написать сцену вообще без поворотных точек. Например, три страницы разговора за завтраком о деловых планах, деньгах матери, неудавшемся браке, общей судьбе всех цветных мужчин и женщин. Но писательница создала откровенную, живую, развивающуюся сцену, каждый такт которой приближает две поворотные точки, а они уже выстраивают дальше всю пьесу.

Как и сцена, только что разобранная нами, любая сцена в идеале содержит в себе завязку и развязку. Что-то изменилось с последнего столкновения между героями. Поэтому то, что в ней происходит, является развязкой по отношению к тому, что было раньше. Когда такие развязки проходят через весь диалог, то его содержание становится завязкой всех будущих событий.

Как и в примерах из фильмов «Клан Сопрано» и «Фрейзер», умело созданный Хэнсберри образ Уолтера Ли принес его исполнителю, Сиднею Пуатье, премии «Тони», «Золотой глобус», BAFTA (учреждена Британской академии кино и телевидения).

В трех предыдущих главах драматические сцены требовали от актеров постоянной привязки разгоряченных эмоций к колышкам поворотных точек. Рассмотрим теперь отрывок из книги, где тон прохладнее, а действие сдержаннее.

16. Непрямой конфликт

«Великий Гэтсби»

Первая же глава романа Фицджеральда знакомит читателя с рассказчиком Ником Каррауэем. Ник приехал в Нью-Йорк, чтобы начать карьеру на Уолл-стрит. Он снял дом на Лонг-Айленде, в поселке Уэст-Эгг. С ним соседствует Джей Гэтсби, сказочно богатый молодой человек, который сколотил свое состояние бутлегерством. Уэст-Эгг — место жительства богачей, но на противоположном берегу стоит Ист-Эгг, его гораздо более модный и шикарный соперник. Как раз в этом поселке, в собственном доме живут красивая кузина Ника, Дэйзи, и ее богатый муж Том Бьюкенен, хороший футболист, выступавший когда-то за Лигу плюща. Бьюкенены приглашают Ника на обед, где он знакомится с мисс Джордан Бейкер, известной спортсменкой, так же как Бьюкенены принадлежащей к высшему классу.

Фицджеральд писал от первого лица, с точки зрения Ника. Далее следует отрывок из главы романа, разделенный на восемь тактов. Сцена начинается с того, что четыре действующих лица потягивают спиртное перед обедом. Мисс Бейкер оборачивается к Нику: