Диана Гэблдон. Дыхание снега и пепла, т.2

Брианна почувствовала, как ее одолевают мягкие волны сна, и не стала им противиться. Последнее, что она увидела, засыпая, это лицо Иэна на ее плече, его открытые глаза смотрели на костер.

Идущий лось рассказывал историю. Это была одна из лучших его историй, но Иэн не уделял ей должного внимания. Он сидел напротив мужчины, но смотрел на пламя костра, а не на лицо друга за ним.

Очень странно, подумал он. Он наблюдал за огнем много раз в своей жизни, но ни разу не видел там женщину, до этой зимы. Конечно торфяной огонь не давал много пламени, но хорошо грел и хорошо пах … И да, она была здесь, женщина. Он улыбнулся и легонько кивнул головой. Идущий лось воспринял это как знак одобрения для своего представления и стал повествовать еще драматичнее. Жестикуляция его усилилась, он ужасно скалил зубы, раскачивался и рычал, иллюстрируя росомаху, которую он преследовал до ее логова.

От огня Иэна отвлек шум. Как раз вовремя, поскольку Идущий лось достиг кульминации своего рассказа, и молодые люди в предвкушении стали подталкивать друг друга. Мужчина был невысокий и кряжистый, совсем не похожий по росомаху, которую изображал, и это делало представление еще более зрелищным.

Идущий лось повернул голову, наморщил нос и зарычал сквозь зубы, когда росомаха учуяла запах охотника. Потом он в мгновение превратился в охотника, осторожно пробирающегося по кустам, остановился, низко присел и подскочил с громким вскриком, когда его зад опустился на колючее растение.

Люди вокруг костра взревели, когда Идущий лось стал росомахой, которая сначала выглядела ошеломленной, но потом заволновалась, увидев добычу. Она выпрыгнула из логова, рыча и визжа от ярости. Охотник в ужасе отступил и бросился бежать. Короткие ноги Идущего лося топтали землю большого дома, оставаясь на месте. Потом он вскинул руки и распростерся на земле с отчаянным «Ай-и-и!», когда росомаха набросилась ему на спину.

Мужчины ободряюще кричали, хлопая себя по ляжкам, когда охотник смог перекатиться на спину и с проклятиями стал бороться со зверем, который рвался к его горлу.

Огонь мерцал на шрамах, которые украшали грудь и плечи Идущего лося – толстые белые линии, мелькающие в открытом вороте рубашки, когда он живописно извивался, сжимая руками шею невидимого врага. Иэн обнаружил, что подался вперед с напряженными плечами и прерывистым дыханием, хотя знал, чем все закончится.

Идущий лось повторял это действие много раз и всегда успешно. Иэн сам пробовал повторить это, но у него ничего не получилось. Охотник впечатал в землю пятки и плечи, изогнувшись напряженной дугой. Его ноги дрожали, руки тряслись; он мог не выдержать и распластаться на земле в любой момент. Мужчины возле костра затаили дыхание.

Потом внезапно раздался негромкий щелчок. Отчетливый и немного приглушенный, точно такой, когда ломается шея. Треск кости и связок, приглушенный плотью и мехом. Охотник еще некоторое время, оставался выгнутым, не веря произошедшему, потом очень медленно лег на землю и сел, уставившись на тело своего врага, безжизненно обвисшего в его руках.

Он поднял глаза к небу в безмолвной благодарности, потом взглянул вниз, наморщив нос. Лицо его искривилось, и он стал торопливо отряхивать штаны, запачканные пахучими выделениями росомахи. Огонь костра вздрогнул от смеха.

Кувшин с сосновым пивом передавался по кругу. Идущий лось просиял потным лицом и принял его. Его короткая толстая шея интенсивно задвигалась, пока он жадно поглощал пиво, словно это была вода. Наконец он опустил кувшин и огляделся с выражением задумчивого удовлетворения.

- Ты, Брат волка, расскажи свою историю, - он швырнул наполовину пустой кувшин через костер. Иэн поймал его, лишь слегка забрызгав запястье. Он высосал жидкость со своего рукава, улыбнулся и покачал головой, потом сделал глоток их кувшина и передал его Спящему-со-змеями рядом с ним.

Поедающий черепах ткнул его в бок, настаивая на истории, но он снова покачал головой, пожал плечами и указал подбородком на Змея.

Змей, не чинясь, поставил кувшин на землю рядом с собой, наклонился вперед, отчего отсветы костра заплясали на его лице, и начал рассказ. Он не обладал актерскими способностями Идущего лося, но он был старше – вероятно, около тридцати лет – и много путешествовал в юности. Он жил с ассинибонами и каюга, и знал много их историй, которые рассказывал с большим мастерством.

- Может, расскажешь позже? – потихоньку спросил Черепаха Иэна. – Я хотел бы больше услышать о великом море и женщине с зелеными глазами.