Дьявол на воде

– У твоего отца все в порядке, а что с ним может случиться? Дома тоже все хорошо, ведь я за всем слежу.

– Я обустроился, и у меня тоже все отлично. – Я не надеялся, что мама спросит обо мне, и решил рассказать сам.

– Никак не могу понять, какой черт дернул тебя в Лос-Анджелес! Ты ведь прекрасно работал с отцом в строительной компании и должен был получить второе образование – юридическое. Ники, мы ведь обо всем договорились, но ты решил не считаться со мной и, бросив учебу, снова вернулся к журналистике. Устроился в какой-то журнал, где наверняка платят копейки, так же как и в нашем местном, в котором ты работал до строительной компании. О, Ник, ты не представляешь, насколько я разочарована! Сколько времени ты тратишь зря: то рисование, эти никому не нужные картины, то журналистика. Пойми, чтобы жить – нужно зарабатывать, а не расточать себя впустую. Со дня твоего отъезда меня мучает жуткая мигрень, и я не могу уснуть, думая о том, насколько неблагодарны дети.

Я слушал мамину тираду и уже жалел о том, что позвонил. Достаточно было сделать короткий звонок отцу, а не ей, но, узнав об этом, мама разозлилась бы еще больше: она не любила, когда дети уделяли больше внимания отцу, чем ей. Слушая маму, я решил впредь не задумываться об этом и сразу звонить отцу или Джеку. Я переписывался пару раз с братом, но больше не хотел беспокоить, поскольку его жена Кристина была в положении и они находились в стадии переезда.

– Нужно бежать по делам. Рад, что у вас все хорошо. – Такой ответ был единственно правильным из всех возможных. Иначе этот разговор длился бы еще долго, и к нему постепенно добавились бы всхлипывания мамы, жалобные стоны и рассказы о том, насколько она несчастна, потому что дети покинули дом.

– Я ночами не спала, а у тебя не хватает простого терпения выслушать меня. Уверена, вскоре ты поймешь, насколько заблуждался, и вернешься домой, – обиженно ответила мама.

– Передавай папе привет! – я не желал продолжать эту тему.

– Ничего передавать не собираюсь. Мы с ним вчера повздорили.

– Хорошо, в следующий раз я сам наберу его. Пока!

Мама промолчала, я даже на расстоянии чувствовал, как она недовольна мной. Я еще раз попрощался и, не дождавшись ответа, положил трубку. Всегда мечтал сделать карьеру в журналистике, но из-за упреков мамы и по собственной глупости однажды отказался от своей цели и сильно сожалел об этом, да и в этот раз, из-за легкомыслия и в глупых мечтах о любви, чуть снова не сгубил себя. Теперь, поговорив с мамой, лишний раз уверился в своих желаниях и решил упорно следовать цели, не отвлекаясь на ее слезы и свои глупые бредни о счастливом браке. Поддаваться чувствам – непростительная слабость в данных обстоятельствах. Ведь я всегда отличался трезвой практичностью, природной осторожностью и упорством. Я не мог в третий раз упустить шанс добиться чего-то в этой жизни. Мне хотелось доказать в первую очередь себе, что я на верном пути, а также и маме – как она была не права.

Довольный собой, в восьмом часу я покинул квартиру и поехал на пляж. Несмотря на сумятицу мыслей в голове, я ощущал себя счастливым и освобожденным от туманных иллюзий. Чувство уверенности в своей правоте наполняло меня и делало гораздо сильнее. С каждой милей оно росло во мне и заполняло душу верой, вытесняя сомнения и страхи. Спускаясь к пляжу, я был окончательно убежден в своих планах на будущее и решительными шагами приближался к Тому. Он, как обычно, сидел под зонтом и играл в шахматы. После нашего последнего разговора я встретил его в первый раз.

– Привет, приятель! Давно не виделись, – радостный и счастливый, я остановился возле белого пластмассового столика. От моих громких слов Том невольно вздрогнул, слон выпал из его рук, а сам он, увидев меня, широко заулыбался.

– Ник, как я тебе рад! Поиграем? Хотя нет, я уже начал партию, и пока для меня все удачно складывается. – Он нахмурился и снова сосредоточился на игре.

– Слушай, не надоело тебе пялиться на доску? Может, поплаваем?

Том на мгновение замер и посмотрел на меня холодным взглядом, так что стало не по себе. Я совсем забыл, что он после стычки с акулой не заходит больше в воду.

– Я имел в виду на катере прокатимся, – поспешно добавил я.

– Нет, – Том мотнул головой, – это плохая идея.

Он снова уставился на доску, а я тем временем думал, как снова начать разговор. Но вдруг Том оживился, поднял на меня глаза и возбужденно заговорил:

– Ник, а давай лучше как в прошлый раз? Тяжело все время молчать, словно немой.

– Ты хочешь пообщаться?

– Да-а, – кивнул он. Его карие глаза, удивительно живые и умные, пристально смотрели на меня. – Сам не ожидал, но мне полегчало после нашего разговора.

– А я уж подумал, что наоборот, ты куда-то исчез.

– Просто нужно было время, чтобы все обдумать, – перебил Том.

– А давай тогда посидим в баре у Алекса, что скажешь?

– Нет, – Том снова замотал головой, – туда не пойду, иначе все разбегутся и у Алекса не будет выручки, – его голос выдавал большое душевное напряжение.