Дьявол в ее постели

– И теперь, когда мы… когда… и он гоняется за тобой – черт, это же гребаный инцест, и я уверен, что он этого и хочет! Не знаю как, но он знает все.

Она заморгала, затем в недоумении уставилась на него:

– Ты… о Кенуэе?

– Да! – с ненавистью прорычал он. – О трижды проклятом Лютере Кенуэе, властелине девятого круга ада! – Он резко повернулся к ней; лицо, искаженное болью, сделалось почти неузнаваемым. – О моем отце.

Глава 24

Несколько часов спустя Франческа раскинулась на животе рядом с Чандлером, а тот водил огрубевшими пальцами по ее обнаженной, еще мокрой от недавнего жаркого акта любви спине.

Его признание они не обсуждали.

В сущности, вообще почти не разговаривали. Он накинул на нее свою куртку и вынес из катакомб на руках. Подозвал полицейский экипаж, усадил туда и отвез домой – молча, кипя от безмолвной ярости.

Чтобы успокоиться, ему потребовалось еще одно яростное совокупление. И теперь оба отдыхали нагими, – в мешанине скомканных простынь и одеял – единые и дыханием, и мыслями.

Чандлер обвел пальцем знакомый рисунок на спине – символ, навечно врезанный в ее тело много лет назад.

– Сама свирепость, – пробормотал он, прикасаясь губами, как она знала, к дракону – белоснежному созданию с алыми отблесками на чешуе и на когтях. – Ты ассоциируешь себя с драконом, это я понял. А зачем здесь тигр?

Она потянулась, изогнувшись всем телом, и повернулась, чтобы взглянуть на него. Он смотрел на нее внимательно и спокойно. Когда она снова легла, откинул волосы со спины, обнажая татуировку, и возобновил свои ленивые ласки.

– После школы я некоторое время прожила в Гонконге, – начала она, наслаждаясь теплом его близости и возможностью рассказать историю, ни с какими секретами не связанную.

– Должно быть, чтобы вытряхнуть из головы все, чем набили ее в школе? – шутливо спросил он.

Франческа улыбнулась и слегка пихнула его в плечо.

– Чтобы научиться драться. Однажды я встретила там старого нищего, он просил милостыню на улице. Он сказал, что призван рассказать мне старинную легенду, и я могу его выслушать в обмен на несколько монет. Я согласилась.

– Призван рассказать? – удивленно приподнял бровь Чандлер.

– Пожалуй, это самое мистическое, что случилось со мной в жизни. Конечно, не считая тебя.

– То есть?

– Сирейна не раз повторяла, что я дракон, а ты тигр.

– Вот как?

Глаза его давно утратили подземную черноту – к ним вернулся привычный цвет виски и мха, а теперь в них светился интерес. Чандлер приподнялся и оперся на локоть, готовый выслушать историю.

– Никогда не слышал. И чем же, интересно, кончается легенда о тигре и драконе?

– Ее конец неизвестен.

При этом ответе рука его замерла, и он отвел взгляд. А Франческа продолжала:

– Легенда гласит, что тигр – существо, полное кипучей яростной энергии. Он жесток весь – грубая сила и неприкрытая власть. Нападает открыто, агрессивно, неустанно, пускает в ход когти и зубы. Дракон – точнее, драконица – меньше тигра, так что ей приходится быть расчетливой. Думать о том, что делает. Обороняться, отступать, обходить с флангов. Быть нежной, но неукротимой. Она воплощает в себе все создания, она – хранительница тайн и сокровищ. Без ловкости, гибкости и хитрости ей не выжить.

– И эта драконица – ты, – промолвил он, целуя ее в плечо.

– Старый китаец сказал еще: многие верят, что тигр и дракон ведут в нашем мире вечную битву. Тигр подобен камню, дракон – воде.

– Правда? – Взгляд его вдруг стал острым, пронзительным. – Камню и воде?

Он повторил эти слова так, словно это что-то для него значило.

– Многие полагают, – продолжала Франческа, довольная тем, как внимательно он слушает, – что эта битва стихий создает мировое равновесие. Между светом и тьмой, востоком и западом, добром и злом… порядком и хаосом.

– И мужчиной и женщиной? – игриво предположил он.

– Именно. – Она приподнялась на локтях, чтобы на него взглянуть. – Но китаец сказал: он не верит, что тигр и дракон обречены вести свою битву вечно. Кто сказал, что они сражаются? Быть может, они падают вместе, или кружатся в танце, или… преображаются.

– Во что?

– Эти духи так различны и в то же время так странно схожи, что судьбы их неразрывно сплетены. Он сказал: быть может, битва будет выиграна, когда они найдут способ существовать вместе, и создадут целое. Тогда и твердое, и мягкое найдут себе место во вселенной и смогут жить в гармонии.

Он долго, задумчиво смотрел на ее татуировку, а потом сказал:

– А по-моему, этот китаец пытался уложить тебя в постель!

Франческа возмущенно фыркнула и отпихнула его. Он театрально повалился на спину, и оба рассмеялись.

Откатившись на край кровати, Франческа взяла с серебряного подноса на тумбочке нож и начала чистить яблоко. Сыр, фрукты, вино и нарезку она приказала сервировать в спальне чуть раньше.

Заинтересованный, Чандлер придвинулся ближе, взял у нее из рук вино и осторожно отпил из бокала. Потом откинулся на подушки и стал наблюдать из-под тяжелых век, положив руку ей на колено. Сейчас он напоминал античного бога, повелителя вакханалий, утомленного наслаждениями.