Дьявольский коктейль

На самом деле с людьми, которые пытаются меня принизить, мне разбираться как-то проще, чем с теми, которые засыпают меня комплиментами. По крайней мере, я чувствую, что первым я ничем не обязан.

Я уселся на софу, обитую золотой парчой, и отхлебнул так называемого виски.

- Нерисса вам сообщила, что она… больна? - спросил я.

Оба неторопливо уселись. Ван Хурен отодвинул небольшую подушку. Для этого ему пришлось развернуться. Он ответил через плечо:

- Да, она нам недавно писала. Говорит, у нее что-то не в порядке с лимфатическими железами.

- Она умирает, - коротко сказал я и в первый раз увидел искреннюю реакцию хозяев. Они перестали думать обо мне. Они подумали о Нериссе. Ужас и горе, отразившиеся на их лицах, были неподдельными.

Ван Хурен так и застыл с подушкой в руке.

- Вы уверены?

Я кивнул:

- Она мне сама сказала. Ей осталось не больше двух месяцев.

- О боже! - сказала Виви. Ее скорбь проглянула из-под светского лоска, точно колючка из букета орхидей.

- Просто не верится! - воскликнул ван Хурен. - Она всегда была такой живой! Такой веселой! Такой энергичной!

Я вспомнил Нериссу, какой я видел ее в последний раз. Живость ее угасла, и сама жизнь уходила из нее капля за каплей.

- Она беспокоилась насчет лошадей, - сказал я. - Тех, что достались ей от Портии.

Но им было не до лошадей. Ван Хурен покачал головой, положил наконец свою подушку и застыл, глядя в никуда. Крепко сбитый мужчина, на вид лет пятидесяти, с пробивающейся сединой на висках. Когда он сидел в профиль, было видно, что нос у него с горбинкой, но не крючковатый. Решительные, хорошо очерченные полные губы. Руки с квадратными ухоженными ногтями. Темно-серый костюм, явно не из магазина готового платья.

Дверь из холла внезапно открылась, и в комнату вошли юноша и девушка, очень похожие друг на друга. На лице молодого человека - лет двадцати на вид - застыло угрюмое выражение молодого бунтаря, которому, однако, не хватает Духа покинуть богатый отцовский дом. Девушка, лет пятнадцати, отличалась наивной прямотой ребенка, которому еще не приходило в голову всерьез бунтовать против родителей.

- Ой, извините! - сказала девушка. - Мы и не знали, что у нас гости!

Она подошла к нам. На ней были джинсы и бледно-желтая маечка. Брат ее был одет примерно так же.

- Это мой сын Джонатан и моя дочь Салли, - сказал ван Хурен.

Я встал и пожал девушке руку. Ее это, похоже, позабавило.

- Ух ты! - сказала она. - Вам кто-нибудь говорил, что вы похожи на Эдварда Линкольна?

- Да, - ответил я. - Я он и есть.

- Кто?

- Эдвард Линкольн.

- Да ну? - Девушка всмотрелась внимательнее. - Ух ты! Господи помилуй! И правда!

Потом осторожно спросила, боясь, что я ее дурачу:

- Вы что, действительно Эдвард Линкольн?

- Мистер Линкольн - знакомый миссис Кейвси, - вмешался отец.

- Тети Нериссы? Ах да! Она однажды говорила, что хорошо с вами знакома… Она такая лапочка, верно?

- Верно, - согласился я, снова опускаясь на софу.

Джонатан посмотрел на меня в упор холодным, равнодушным взглядом.

- Я на такие фильмы, как ваши, не хожу! - доложил он.

Я вежливо улыбнулся и ничего не ответил. Это была традиционная фраза людей, желающих меня уязвить. Разные недоброжелатели вкладывали в нее разные дозы агрессии. Я ее слышал чуть ли не каждую неделю. И давно убедился на собственном опыте, что самое разумное - промолчать.

- А я хожу! - сказала Салли. - Я их целую кучу пересмотрела. А вы правда сами скакали на лошади в «Шпионе в тылу», как написано в афишах?

- Угу, - кивнул я.

Салли оценивающе посмотрела на меня:

- А с недоуздком не проще было бы?

Я невольно рассмеялся:

- Нет, не проще. Я знаю, в сценарии было написано, что лошадь очень хорошо слушалась повода, но на съемках мне подсунули тугоуздую.

- Салли у нас маленькая великая лошадница, - сочла нужным сообщить ее матушка. - Она выиграла приз по классу пони в Пасхальном шоу Ранда.

- На «Роедда-Риф», - уточнила Салли.

Это название мне ничего не говорило, но явно значило что-то важное. Все выжидающе уставились на меня. В конце концов Джонатан надменно сообщил:

- Это название нашей золотой шахты.

- Что, в самом деле? А я и не знал, что у вас есть золотая шахта!

Я почти нарочно произнес это тем же тоном, каким отец и сын сообщили мне, что не видели моих фильмов. Квентин ван Хурен уловил интонацию. Он повернул голову в мою сторону, и я невольно улыбнулся - одними глазами.

- Да, - задумчиво сказал ван Хурен, продолжая смотреть мне в глаза. - Понимаю.

Уголки его губ приподнялись.

- А хотели бы вы побывать на шахте? Посмотреть, как добывают золото?

Судя по удивлению, появившемуся на лицах остального семейства, это было равносильно моему предложению устроить пресс-конференцию.

- С превеликим удовольствием! - заверил я. - Честно.

- Я улетаю в Велком в понедельник утром, - сказал он. - Велком - это город, где находится «Роедда». Я проведу там всю неделю, но, если вы прилетите со мной в понедельник утром, то сможете в тот же вечер вернуться обратно.

Я сказал, что это было бы замечательно.