Дидро и цивилизация России

Известно, что эти удобные средства обнаружились для колонистов в огромной помощи, оказанной деньгами и продовольствием благодетельной щедростью Екатерины II. Эта помощь, расточаемая с самого начала Канцелярией опекунства [иностранных] и ее агентами, раздаваемая затем с большей осторожностью, то охотно, то неохотно, иногда слишком скоро, порой слишком поздно, и никогда с умом, эта помощь была всегда помощью против крайней нужды, но никогда не была ни средством поощрения, ни публичной благодарностью, потому что она никогда не была ценой работы. Их, колонистов Саратова, поддерживали с большими издержками в течение многих лет, потому что они были праздными, и давали помощь потому, что они не были достаточно предприимчивыми или достаточно трудолюбивыми: и теперь удивляются их лени, упрекают их в ней! Что удивительно, так это то, что эти люди не дошли до того, чтобы быть всегда праздными и основывать свое существование на сочувствии русской знати к иностранцам. Между тем, несмотря на все меры, предпринятые для того, чтобы сделать колонистов ленивыми, это не удалось полностью. И это доказывается тем, что помощь, в которой они нуждаются еще, уже менее существенна, чем прежде, и уменьшается с каждым годом. Однако следует опасаться того, что, следуя тем же путем, их приучат всегда на нее рассчитывать. Следует опасаться также, что, отказывая им в ней полностью, их повергнут в отчаяние уныния. И кажется вообще невозможным, чтобы Канцелярия могла оказать разумную помощь; необходимую рассудительность не могут дать знание и усердие, она может заключаться только в личном интересе.

Усилия колонистов, направленные, например, на выращивание табака или на производство сыра, усилия, которые они приложили и которые могли бы приложить для выделки шерсти, заслужили поощрения и требуют помощи. Однако какую помощь может оказать Коллегия? Всегда деньги, всегда деньги Государыни, и какие подтверждения может она доставлять Ее Величеству? Квитанции, счета. Впрочем, необходимые формальности в канцеляриях всегда влекут за собой губительную медлительность в торговле и во всех операциях, которые требуют активности. Однако не деньги, по крайней мере не деньги Государыни, требуются колониям; они были бы менее немощными, они были бы менее обременены огромными долгами, если бы по отношению к ним были более скупыми. Что нужно колониям, так это определенный рынок сбыта. Если бы имелись среди них богатые люди или те, кто бы имел только кредит, находившие бы выгоду в том, чтобы рекламировать продукцию своих сограждан и сбывать ее вместе со своей продукцией, то эти рынки сбыта были бы уже установлены и обеспечены.

Однако просить эту помощь у Коллегии, занимающейся колониями, это значит просить прибавки работы людям, которым и так трудно. Можно ли обольщаться, что незаинтересованные лица вложат в ведение дел весь необходимый для удачи пыл. И не следует ли опасаться, что люди, приученные воспринимать себя как судей колоний, будут плохими хозяйственными агентами? Основание еще одной Коллегии покровительства коммерции колонистов не было бы устранением неудобств; это было бы их умножением: это значило бы бросать правительство в новые траты и совершенно бесполезно увеличивать долги несчастных колонистов.

Затруднение, в котором находятся колонии с получением действенной помощи, помощи неотложной, в которой они так нуждаются, таким образом, объясняет стесненность их положения. Без определенного рынка сбыта того, что они выращивают, и того, что они производят, без средств, чтобы создать себе этот сбыт, они колеблются между надеждой и отчаянием. Мы видим, что колонисты не продают ни сукно, ни табак, ни масло, ни сыр – ничего из того, что могли бы продавать, потому что никто не заинтересован в том, чтобы доставить им эту выгоду. И мы не можем удержаться от опасений, что эти несчастные попадут в еще худшее положение, чем их нынешнее положение всеобщего отчаяния, если не поторопиться это предотвратить. Но как это предотвратить?

То, что можно было сказать в пользу колониста, оборачивается против администрации колонистов, и это очевидно доказывает, что именно в ином управлении следует искать средства, чтобы сделать колонии процветающими. Не вдаваясь в печальные и бесполезные детали первых ошибок этой администрации, допуская в ее отношении все усердие, всю просвещенность, всю порядочность, которую мы вправе требовать от людей на месте и которую мы не собираемся оспаривать, нельзя скрыть, что у этой администрации отсутствовало то, что называют хозяйским глазом, что у нее не было инстинкта собственника.