Дикая Флетчер

Что бы я сделала? Наверное, испугалась бы. Тогда он был просто сердитым йети. Он злил меня. И все же теперь, когда я узнала Джону ближе, я не понимаю, как он мог меня не привлекать, ужасная кустистая борода и все такое.

Его глаза блестят, словно он читает мои мысли.

Я бросаю ножницы и расческу на журнальный столик, довольная.

– Вот. Я привела тебя в порядок, как и просил. Я знала, что втайне ты тщеславен.

– То, что я побыл немного твоей игрушкой, сделало тебя счастливой?

– Возможно, – язвительно признаю я.

– Хорошо. Подумал, что нам обоим не помешает отвлечься.

– Да, наверное. – Я тяжело вздыхаю, когда реальность возвращается. Проводя рукой по запястью Джоны, я поворачиваю его, чтобы взглянуть на часы. – Полагаю, теперь тебе нужно вернуться в «Дикую Аляску»?

Прошло несколько часов с тех пор, как Джона нашел меня свернувшейся калачиком в душе. Я была уверена, что он скоро уйдет, но так благодарна, что он этого не сделал.

– Я не хочу, – мрачно признается Джона. – Десять лет проработал там, и это первый день, когда я не хочу иметь ничего общего с самолетами и людьми. Но я должен проверить всех ребят. Они, наверное, удивляются, почему Рен до сих пор не позвонил.

– Ты собираешься им сказать?

– Мы все знаем, что Рен не бросится к телефону и не объяснит происходящее. Некоторые из парней уже слышали, я в этом уверен. Но, да, лучше пусть они узнают это от меня, чем от Максин или кого-то из пассажиров. К тому же я не могу оставить все на Агнес, когда у нее есть Мейбл, с которой тоже нужно разбираться. – Он вздыхает. – Бедный ребенок. Рен для нее как отец. Это полностью уничтожит ее.

Я была так сосредоточена на своей боли, что не особо задумывалась о Мейбл. Теперь, когда я это сделала, я не чувствую после слов Джоны ни вспышки ревности, ни искры зависти. Только сочувствие.

– Я поеду с тобой. Дай мне только захватить свой телефон из дома.

Я поставила его заряжаться, когда вернулась домой из больницы, и оставила там, не имея никакого желания разговаривать с кем-либо из дома.

Я пытаюсь соскользнуть, но теплые, сильные руки ложатся по обе стороны моей спины, удерживая меня на месте. Взгляд Джоны скользит вниз по приталенной футболке с надписью «Но сначала кофе», которую Диана сшила для меня, туда, где мои бедра встречаются с его бедрами. Он открывает рот, но потом, кажется, передумывает насчет того, о чем собирался сказать. Стальные голубые глаза поднимаются и встречаются с моими.

– Что? – тихо спрашиваю я, снова проводя ладонями по обеим сторонам его челюсти. Я не могу насытиться ощущением его бороды на своих пальцах. Тот комментарий Дианы о том, что бритье лица Аарона было слишком интимным на ее взгляд? Думаю, теперь я понимаю.

Джона прижимает мое тело к своему, пока его руки не обхватывают мою спину в крепком объятии, и он зарывается лицом в ложбинку моей шеи, его горячее дыхание скользит по моей коже, заставляя сердце бешено биться.

Я чувствую его жесткое давление между бедер.

Он хочет меня, но не чувствует себя вправе просить.

Потянувшись вверх, чтобы обнять его голову, я покачиваю бедрами, давая ему понять, что все более чем хорошо.

Как только Джона входит в вестибюль «Дикой Аляски», он, кажется, сбрасывает плащ неприятия, который был на нем во время поездки в машине, и сжимает мою руку в своей.

– Трудишься, Сонни? – окликает он своим рокочущим, глубоким голосом, испугав сидящую в дальнем углу пару коренных жителей Аляски – единственных пассажиров, ожидающих в вестибюле.

Сонни, который склонился над стойкой регистрации, болтая с Шэрон, сразу же напрягается.

– Я как раз заканчивал свой перерыв. Пойду обратно. Мы почти завершили загрузку последних рейсов, – бормочет он, уже делая шаги к выходу.

Джона опускает руку ему на плечо.

– Звучит неплохо. Скажи Кларку, чтобы зашел ко мне, когда у него будет минутка.

– Скажу. – Сонни выскакивает за дверь.

– Ты ужасный человек, – укоризненно шипит Шэрон.

Джона вскидывает руки вверх.

– Что я сделал?

– Да ладно. Ты же знаешь, что пугаешь его.

– Я никого не пугаю. – Джона поворачивается ко мне. – Я пугаю?

– Иногда, – признаю я. – И ты несносный. И надоедливый.

И нежный, и ласковый…

– Ладно, ладно. – Он отмахивается от меня с ухмылкой.

На стуле рядом с Шэрон свернулась калачиком Мейбл. Склонив голову, она играет в игру на своем телефоне.

Джона делает паузу, чтобы взглянуть на нее, и его челюсть напрягается.

– Привет, малая. – Он ерошит ее волосы.

Мейбл смотрит вверх достаточно долго, чтобы улыбнуться ему грустной, застенчивой улыбкой, а затем снова опускает взгляд. Она явно не в настроении разговаривать, что шокирует. Джона оставляет ее, исчезая в кабинете.

– Мне нравятся твои волосы в таком виде, – говорит Шэрон, указывая на мой беспорядочный узел. Ее зеленые глаза полны сочувствия, хотя она и пытается выглядеть непринужденно.

– Да, это называется «Джона спрятал мой кондиционер для волос, средство для придания объема и все остальные косметические средства, которыми я владею, во имя мести».