Дикая охота. Полотно дорог (СИ)

Эта мысль немного успокоила Эдрена. Он не причем – девочка сама нарвалась. Громкий хохот подвыпивших мужчин, смеющихся над чьей-то шуткой, заглушил испуганный вскрик и тихую мольбу, которая тут же была приглушена.

Что ж поделать.

Она ненавидела постоялые дворы – здесь все было грязным, фальшивым и притворным. Каждая улыбка, каждое слово. Правда показывалась лишь после нескольких кружек того дешевого пойла, которым хозяева щедро потчевали своих гостей за двойную плату. И всегда эта правда оказывалась до того гадкой, что хотелось поскорее забыть ее.

То ли дело – дома… В горах всегда пахло чистотой, и холод, выстуживающий кости, давно стал частью ее, неотъемлемой и до того родной, что без стылого горного ветра дни казались невыносимыми. Даже небо здесь было чужим – хоть и она знала его с самого детства.

Острые пики Наамаха вонзались в облака, распарывая пушистые белые подбрюшья, и белоснежные склоны сливались с такими же сияющими холодными перьями в небесной синеве. По весне со склонов к темным борам спешили быстрые звонкие ручьи, поющие серебром – тысячи водопадов искрились на солнце и рассыпались яркими бликами. Это было до того красиво, что сердце трепетало от необъяснимого счастья всякий раз, когда над лесом взвивалась первая пташка. Ощетинившиеся хвоей сосны сбрасывали с могучих лап снежные шапки, и скоро подножия начинали тонуть в изумрудном море, темном и вечно колышущемся на ветру. Вереск, цепляясь о серые камни, поднимался выше, заливая склоны нежными лепестками – сиреневыми, белыми, пахнущими так дурманяще… А в предгорных деревнях женщины варили терпкий вересковый мед – и напитка вкуснее нельзя было найти даже в эльфийских дворцах. Лишь северяне знали секрет этого меда, и лишь северяне могли оценить его вкус.

Даэн, прозванная Коршуном, отодвинула от себя кружку, на дне которой еще плескалась мутноватая жидкость - хозяин постоялого двора величал ее медом. Ну-ну. Чистый мед, конечно. Настроение портилось с каждой минутой, что женщине приходилось торчать в этом заведении. Благо, никто не цеплялся с расспросами или предложениями пройти в комнату на второй этаж, иначе она точно бы разозлилась. А злить Танцующих не стоило.

Впрочем, не все было так плохо. У очага, склонив голову, пела молоденькая девушка – пела о весне и солнце. И сама была словно солнышко – весенний первый лучик, ласковый и робкий, но до того настоящий, до того искренний! Даэн наслаждалась ее голосом, тихим и мелодичным, будто перезвоны серебряных колокольцев, наслаждалась игрой отблесков огня на ее лице и золотистых волосах. Словно глоток свежего воздуха в затхлом склепе. Женщина слушала, изредка прикрывая глаза и наблюдая, как перед глазами проносятся до боли знакомые места, родные тропы и древние перевалы, лесные дебри и глубокие синие озера. В груди щемило – сладко-сладко и одновременно терпко, чувство на вкус было словно тот самый вересковый мед.

Аплодисментов и восторженных криков девочка, конечно, не дождалась. Оно и не удивительно – здешней публике было не до нежных сказок. Впрочем…

Даэн быстро оценила противника – хватило беглого взгляда: слишком самонадеянный, при хорошей стали – но с низкой скоростью. Рассчитывает на силу и на то, что сопротивления не встретит. Когда мужчина грубо схватил девчонку за плечи, свободной рукой сжав тонкие запястья, и потащил ее наверх по шаткой лестнице, женщина успела заметить, как хозяин постоялого двора упорно отводит взгляд, а остальные то ли не придают значения происходящему, то ли делают вид. Грязь. Боги, какая же низость и грязь…

Танцующая плавно поднялась со скамьи и направилась следом за мужчиной, уведшим девочку. Половицы тихо поскрипывали под легким шагом – в голове ни с того, ни с сего мелькнула мысль, что в каждой захудалой таверне они скрипят по-своему. Здесь они жалобно скулили, словно подбитые щенки. Совсем уж плохо, Танцующая – видишь, какая чушь лезет в голову со скуки?

- Ах ты дрянь! – раздался грубый мужской голос откуда-то из полутьмы – на втором этаже светильников было мало. Даэн, достаточно тренировавшаяся в свое время в Гильдии, легко разглядела очертания их силуэтов – детина прижал девчонку к стене и силился перехватить хрупкие руки, мельтешащие перед его лицом в слабой попытке отбиться. Танцующая в несколько шагов оказалась рядом и нарочито громко прокашлялась, откидывая капюшон.

- Не помешаю?

Незнакомец вздрогнул и резко обернулся, не выпуская девчонку, но, увидев окликнувшую его, заметно расслабился и расплылся в неприятной щербатой улыбке.

- А что, чернуля, присоединиться хочешь?

Даже в темноте Даэн видела огромные глаза девочки, до смерти перепуганной и отчаявшейся. Мразь.

- Отпусти ее, - голос Танцующей хлестнул наотмашь – и столько льда в нем было, что мужчина вновь напрягся. Он внимательно оглядел ее с ног до головы, а затем чуть отодвинулся от девушки.

- Из какой Гильдии ты, если смеешь говорить таким тоном с Сыном Клана Арх`т-Гварха, девка?