Дикая птица

Рогнеда бросила быстрый взгляд на Варвару, она улыбнулась уголком пухлых губ. Рогнеда не увидела в её глазах понимания, но и осуждения не увидела – в них ровно горело весеннее солнце, заботливо согревающее каждого, кому не хватало тепла. Рогнеде очень хотелось греться в её лучах, хотелось верить, что она тоже имела на это право.

Рогнеда отвернулась.

Рута схватила кружку Варвары, полную клюквенного морса, и бодро забулькала. Варвара и бровью не повела.

– Это не… опасно? – спросила Рогнеда, прежде чем успела подумать.

– Что? – не поняла Варвара.

– Пить. Её слюна… – выдавила она, и только теперь поняла, что сидит, замерев, настороженная и прямая, словно натянутая струна.

Варвара задумалась на мгновение, как будто смысл сказанных слов никак не мог дойти до неё, а потом беззаботно рассмеялась. Рогнеде тут же стало стыдно за свой вопрос.

– Это всё заблуждения, – подала голос Надежда. Она говорила спокойно, но поджатые губы и блеск в глазах говорили о том, что её задел вопрос. – Слюна волколака должна попасть в кровь, только тогда… В общем, если она не укусит… Я понимаю, что ты боишься, но Рута не опасна, правда.

– Всё в порядке, – Людмил положил руку на плечо Надежды, а на Рогнеду посмотрел с пониманием. – Нам всем нужно было время, чтобы привыкнуть. Вся беда в незнании. Незнание порождает страх, а тот пускает глубокие корни. Нужно время и силы, чтобы их выкорчевать.

– А деревенские знают? – спросила Рогнеда. – О Руте?

– Нет, – ответила Варвара. – Это касается только Руты и нас.

– А если узнают?

Варвара пожала плечами.

– Тогда и будем разбираться.

* * *

Дарен со стоном сел. Ноги затекли, спину и шею ломило. Яга не озаботилась его удобством, так что, похоже, как он упал на лавку, так и пролежал всю ночь в странной позе.

Сквозь туман за запотевшим окошком пробивался рассвет. На печи храпела Яга. За столом сидел Круко и немигающим взглядом смотрел на Дарена. Его серые глаза слегка светились в полумраке избы, отражая огоньки свечей.

– О, проснулся! – прошелестел он и хихикнул. – Я уж думал, до следующей Луны проспишь.

– Долго я спал? – Дарен мотнул головой, стряхивая остатки волшебного сна. Голова тяжёлая, будто чугунный горшок, а мысли всё ещё окурены туманной дымкой чар.

– Да-к уж третья ночь на исходе.

Сколько?! Дарен встрепенулся и вскочил с лавки. Бок тут же прострелила острая боль, но он старательно от неё отмахнулся. Нельзя терять времени. Его и так не осталось. Три ночи! Дарен схватил с крючка кафтан, на левой поле которого бугрились неровные швы красных нитей, намертво стянувших дыры, оставленные лешим.

Рука проскользнула в рукав. Снова острая боль в боку, уже чуть слабее, но достаточно, чтобы постараться не обращать внимания. Дарен метался по избе в поисках меча.

Круко семенил за ним хвостом.

– Яга велела мазь забрать. Мазать рану дважды на дню, – костлявые пальцы сунули Дарену в карман деревянную баночку. – Ты это, если ещё заглянешь, кролика… кролика принесёшь?

– Принесу, – бросил Дарен, не глядя на Круко.

Меч отыскался в углу за печью.

– Я его начистил и наточил, – гордо заявил Круко и, улыбаясь, почесал бороду. – А то он лешим смердел – страх.

– Спасибо! – Дарен торопливо пристёгивал оружие к поясу.

– Ты про кролика только не забудь… Будет лучшая благодарность мне.

– Не забуду, деда.

– Деда, – хмыкнул Круко, но поправлять не стал. Свистнул и взмахнул рукой.

С деревянной балки под потолком слетела галка и уселась на предплечье Круко. На шее у птицы висел золотой бубенец.

– Яга пошептала над пташкой. Отведёт тебя к Рогнеде. Знай только, не отставай.

Яга громко всхрапнула на печи и перевернулась на бок. Дарен благодарно улыбнулся и заторопился к выходу. Едва он открыл дверь, галка выпорхнула из избы и скрылась в тумане. Чертыхнувшись, Дарен бросился следом.

– Счастливого пути! – крикнул ему вслед Круко. – Заходи! С кроликом! Да и без тоже… заходи.

Конец фразы потонул в тумане. Хлипкие мостки натужно всхлипывали от каждого шага, грозя не выдержать несущегося сломя голову Дарена.

Конь щипал травку в берёзовой роще, где Дарен его и оставил. Каким-то чудом его не утащили волки и не свалила непогода. Или всё дело было в Макоши, что хранила от бед каждого, кто забредал в эти места с благими помыслами. А уж конь точно не желал никому зла.

Дарен запрыгнул в седло, галку он не видел, но краем уха слышал удаляющийся звон бубенца. Ударил пятками коня и помчался на звук.

* * *

Рогнеда выпрямила спину, упёрлась кулаками в поясницу и прогнулась назад. Блаженно выдохнула, слушая хруст позвонков. Воздух паром вырывался изо рта и превращался в холод. Пальцы задеревенели, и она спрятала ладони под серый шерстяной платок, обвязанный вокруг талии.

Магию Рогнеда всё ещё берегла, чтобы раны поскорее зажили окончательно и перестали мучить её тупой ноющей болью.

Наклонилась обратно к земле и выдернула ещё пару морковок, стряхнула с них грязь и бросила в корзинку у ног, которая уже была наполовину заполнена.