Дикая тишина

С того дня прошли месяцы, и все это время я дожидалась, когда мне доставят посылку. Наконец я услышала скрип железной калитки, и через несколько секунд в дверь вошел Мот.

– Привет, ты вернулся. Как прошел день?

– Не самый лучший день. Такое странное ощущение в голове и шее, будто меня придавливает к земле чем-то тяжелым.

Мот с трудом продирался сквозь последние месяцы своей учебы. На его рабочем столе, пристроившемся на крошечной лестничной площадке, постепенно рос огромный, красивый дипломный проект. Вокруг Мота высилось все больше папок с материалами, и под их весом он постепенно съеживался. Времени оставалось мало, и он все меньше гулял на воздухе. Время поджимало во всех смыслах.

– Ого, а это что такое? Неужели это она?

– Больше нечему быть. Я просто сидела и смотрела на нее, не хотела открывать коробку без тебя.

– Так неси же ножницы! Как тебе только удалось меня дождаться? Я бы сразу открыл.

– Открой ты. Я, кажется, не могу.

– Не смеши меня. Принеси ножницы, и мы сделаем это вместе.

Когда коробка открылась, птицы взлетели в яркое небо, сапсан спикировал на мыс, дельфины запрыгали в диких морях, а две одинокие фигурки с надеждой замерли на вершине скалы, и ветер трепал их волосы.

Я медленно раскрыла первый экземпляр книги под новым названием «Соленая тропа», по форзацам скользнули ласточки, а по моим щекам покатилась соленая вода.

– Смотри. – Мот держал книгу раскрытой на титульном листе. – Смотри, у тебя получилось.

Я занесла руку над картинкой с изображением пингвина. Руку маленькой девочки, у которой была мечта. Прежде чем эта мечта исполнится, ей предстояло прожить целую жизнь.

– У нас получилось.

– Нет, получилось у тебя, это ведь твои слова.

– Но тропа-то наша.

///////

«Соленая тропа» разъехалась по книжным магазинам всей страны, а Мот закончил свой проект и в последний раз вышел из здания университета. Через несколько недель ему начали приходить сообщения от сокурсников, которые получили свои дипломы. Они вовсю праздновали, а Моту заветное письмо все не приходило.

– Может, потерялось по пути. Может быть, тебе позвонить своему руководителю?

– Нет, просто я провалился.

– Если бы ты провалился, тебе бы все равно пришло письмо.

– Если я провалился, то учить никого не смогу. Да и в любом случае, не уверен, что смогу еще работать за компьютером. Все дело в глазах – невозможно ничего путного сделать десятиминутными урывками. Я знаю, что планировал доучиться и преподавать, но, кажется, болезнь зашла слишком далеко.

Мы сидели в тени старых дубов, увешанных лишайниками, которые процветали в чистом соленом воздухе над дельтой реки. Каждую неделю мы ходили гулять по этому маршруту, от Полруана по извилистой тропинке среди деревьев, через деревянный пешеходный мостик над рекой, где во время прилива плавали крупные рыбы, и к автомобильному парому в Бодиннике. Мы гуляли этой дорогой в дождь и ветер, по щиколотку в грязи, мимо россыпей подснежников, через лес, поросший ковром диких гиацинтов, мимо сотен отдыхающих в высокий сезон, и вот, наконец, сегодня, в тихий день, когда жаркое солнце светило сквозь тенистые ветви. Сухие листья, покрывавшие землю в лесу, с хрустом рассыпались у меня в руке – прошлогодние мертвые листья в тени новой молодой поросли. Прислонившись к стволу, я чувствовала только облегчение. Учеба высосала из Мота все соки, но он, несмотря на трудности, довел начатое до конца. Может быть, теперь, когда она закончилась, он сможет больше времени проводить вот так, просто двигаясь среди деревьев, просто существуя. Я цеплялась за малейшую надежду, но его мысли все больше путались, а тело все чаще спотыкалось. Медленно-медленно он разрушался, как в сильный дождь разрушается берег реки, из которого постепенно вымывает почву, пока не останутся только корни, отчаянно цепляющиеся за скользкую каменную поверхность. Его дерево было готово упасть.

– Я считаю, тебе больше нельзя жить в таком сильном стрессе. Придется нам придумать другой план. Кто знает, может, несколько книжек все же продастся – достаточно, чтобы нам дотянуть до конца года и выиграть время, пока мы решим, что делать дальше.

У Мота снова зазвонил телефон. Опять счастливые одногруппники?

– Это мой руководитель. – Он, застыв и побледнев, включил громкую связь. Годы труда в ожидании результата.

– Мот, добрый день, хотел узнать, как у вас дела. Вы не пришли за своими результатами, так что я решил проверить, все ли у вас в порядке. Хотите, я отправлю их вам по почте?

– Я ничего не знал. Думал, они сразу отправляются по почте, и решил, что письмо не пришло, потому что я провалился.

– Что вы, проект был слишком хорош, чтобы провалиться, конечно, вы успешно сдали дипломную работу.

Закончив разговор, он дрожащими руками убрал телефон в карман.

– Сдал. Поверить не могу, я сдал.

– Я в тебе не сомневалась. Надо это отметить. – Мы вышли из-под деревьев на яркое солнце, краска понемногу вернулась ему в лицо. – Поверить не могу: Мотман, бакалавр наук. Я так тобой горжусь, ужасно! Нам обязательно нужно это отпраздновать!