Дикарь

Я хорошенько рассмотрел ее, пока засовывал пищу ей в рот. Я и сам-то не был как огурчик, но от того, что случилось с Труди у меня защемило сердце. Мне было жаль ее. Но больше всего меня терзало чувство вины, словно все это сделал именно я — сам подвесил ее и сам порол ее ремнем.

— Я больше не позволю ему мучить тебя, — произнес я.

Она сглотнула и посмотрела мне в глаза. На ее лице я видел лишь усталость и боль. Она не произнесла ни слова, не распоряжалась, не бранила меня.

Это было просто ужасно.

Уиттл не убил Труди, но точно лишил ее силы духа.

Проглотив последний кусок вчерашнего жаркого, она легла на спину, натянула одеяло до подбородка и уставилась в потолок.

— Все будет хорошо, — пообещал я ей.

Я знал, что это ложь. И она, без сомнения, тоже знала. Однако она ничего не ответила, так и продолжала лежать, вперившись в потолок.

Вернувшись на свою койку, я облизал соус с рук. Затем потратил некоторое время, облизывая запястья, ободранные не хуже, чем у Труди.

Я немного поразмыслил над новой попыткой одолеть Уиттла, но вспомнил, что он сотворил с Труди после моего последнего нападения.

Если я накинусь на него и снова не добьюсь успеха, отвечать придется ей.

Я решил бросить эту затею и вести себя тише воды, ниже травы.

Думаю, я потерял не меньше силы духа, чем Труди.

Глава 10

К НАМ ПРИСОЕДИНЯЕТСЯ ПАТРИК

Вскоре явился Уиттл с охапкой одежды в руках. Дверь он оставил открытой.

— День добрый, друзья мои, — провозгласил он с завидной бодростью. — Не сомневаюсь, что вы превосходно выспались.

С этими словами он стал разбирать принесенную кучу, швыряя одежду и обувь к нам на койки.

— Какое-то время вы будете свободны, как птицы, — сообщил он. — Мы причалили в Плимуте, и я послал Майкла на берег за всем необходимым.

Он стоял спиной к двери, наблюдая, как мы одеваемся. Он принес плотные свитера для каждого из нас, брюки персонально для меня, панталоны и юбку для Труди, а также чулки и туфли. Одежда оказалась мне велика. Я решил, что она принадлежала либо Майклу, либо покойному отцу Труди, и надеялся, что все-таки Майклу. Мысль о том, чтобы носить брюки покойника пришлась мне совсем не по нраву. Почему Уиттл не вернул мне мои собственные брюки, которые были бы как раз впору, не знаю. Я решил не искушать судьбу, задавая этот вопрос.

Он смотрел, как я затягиваю ремень:

— Если надумаешь задушить меня вот этим, позволь напомнить, чем закончилась твоя предыдущая затея.

— Не беспокойся, — сказал я. — Больше не нападу.

— Не говоря уж о тебе, Труди это дорого обойдется. — Он выразительно похлопал по рукояти ножа, висевшего на бедре.

Труди смогла одеться самостоятельно, но осталась сидеть на койке, даже когда Уиттл велел ей встать. Он поднял ее сам. Она прихрамывала и постанывала, когда он провел ее мимо меня. Я вышел из каюты вслед за ними.

Пропустив ее в гальюн, он запер дверь, и мы с ним остались ждать в узком коридорчике. Я заметил, что он сменил повязку. Новая была белой и свежей, без просочившейся и засохшей крови.

— Я так понимаю, ты уже достаточно большой, чтобы увлечься Труди, — сказал он.

— Я просто не хочу видеть ее страданий, вот и все.

— Какой галантный юноша. Я впечатлен тем, как ты старался спасти ее от повешения прошлой ночью.

— Мог бы и помочь.

— Оно конечно, но уж больно забавно было за этим наблюдать.

— Мы могли погибнуть.

Он засмеялся и похлопал меня по плечу.

— Ни в коем случае, мальчик мой. Никто не умрет, пока я капитан «Истинной Д. Лайт».

Труди наконец вышла и настала моя очередь. Я оглядел себя в зеркале над умывальником. Видок у меня был, конечно, ужасный, все лицо распухло, потемнело от синяков и было покрыто запекшейся кровью. Я смыл кровь и присел по-большому. Этой возможности я был лишен с того момента, как покинул Уайтчепел. Две ночи назад? Три? Сидя здесь, я сообразил, что совершенно не представляю, сколько времени провел на борту яхты. Двое суток — это как минимум, но еще какое-то время я мог провести во сне или без сознания. Несмотря на то, что ел я очень мало и все это время ничего не пил, посещение туалета оказалось весьма продуктивным.

Справив свои дела, я вышел из туалета и с удивлением обнаружил, что Труди и Уиттл куда-то ушли. Заглянув в дверной проем, я обнаружил их в дальнем конце каюты, существенно большей чем та, где мы были до сей поры заключены. Я пришел к выводу, что это и есть кают-компания, о которой прошлой ночью упоминала Труди.

По обеим сторонам кают-компании находились койки, выглядевшие пошире, чем наши. На одной из них явно кто-то переночевал. Без сомнения, на ней спал Уиттл, после того, как уложил нас с Труди обратно на постели.

Еще там имелись застекленные шкафчики, стулья, стол и даже газовая горелка, из-за которой в этой части судна было существенно теплее. Сквозь иллюминаторы я мельком заметил другие суда, пришвартованные рядом. Мысли о побеге всколыхнули мое сердце, но я отогнал их прочь, с ужасом представив, что будет с Труди, если я вызову малейшее подозрение или гнев Уиттла.