Дикарь

Я присоединился к ним на кухне — или камбузе, как называла это место Труди. Помещение было таким же широким, как и кают-компания, но не настолько длинным. В дальнем его конце несколько ступенек вели к запертой двери.

Камбуз был оборудован плитой, раковиной с водяными насосами, кухонными столами и шкафчиками. Пока Труди возилась у плиты, жаря яичницу с ветчиной, Уиттл присел за маленький столик.

Он жестом приказал мне сесть напротив. Я так и сделал.

— Мне бы чайку, — заметил он.

Я плеснул ему чая из чайника, стоявшего на столе, и взглянул на чашку передо мной.

— Угощайся, Тревор.

Я налил горячего чая и себе, после чего посмотрел на Уиттла.

— Если бы я знал, что нам предстоит это маленькое приключение, — проговорил он, — мне бы стоило попросить Элсворта присоединиться к нам. Тем не менее, боюсь, я вынужден буду обойтись без его услуг. Славный малый этот Элсворт. Что с ним будет? Я даже не нашел возможности дать ему рекомендации.

— Мы вернемся за ним?

Уиттл рассмеялся:

— Это вряд ли.

— Уверен, что не хочешь вернуться домой?

— Твоими стараниями это стало для меня невозможным, — сказал он и коснулся повязки в том месте, где должен был находиться нос. — Кроме того, сердце мое давно отдано Америке.

— Почему?

— Это место как раз для джентльмена с моими наклонностями. В частности, Дикий Запад, понимаешь? При известном везении я мог бы поставить свои разрушительные таланты на службу аборигенам, краснокожим. Их крайне интересуют всевозможные увечья и пытки. — Уиттл поставил чашку и наклонился ко мне; его глаза сияли. — Насколько мне известно, они не только снимают скальп со своих жертв, но и обдирают с них кожу заживо, расчленяют… о, дикари знают толк в развлечениях! — Он промокнул губы салфеткой. — Возможно, я примкну к банде дикарей-налетчиков и научу их парочке новых трюков.

— А возможно — сам лишишься скальпа.

На это он опять рассмеялся.

— Ах, Тревор, ты великолепен. Человек бесконечно остроумный[1].

Я не придал большого значения этой отсылке к Йорику. В конце концов, тот был уже мертв, всего лишь череп, когда Гамлет изрек свое замечание на его счет. Тем не менее, решил я, мне повезло, что Уиттл находит меня столь забавным. Это могло сберечь мне жизнь, по крайней мере на время путешествия.

Труди принесла завтрак и уселась рядом, присоединившись к нам. Некоторое время мы ели в молчании. Было здорово вонзать зубы в горячую яичницу с ветчиной. Труди же еле ковыряла свою порцию. Она выглядела такой же усталой и насупленной, как и когда я только ее разбудил.

— Отчего ты такая подавленная? — наконец спросил у нее Уиттл.

Она не отвечала, продолжая смотреть в тарелку и возя по ней кусочек яичницы.

Уиттл улыбнулся ей. И воткнул вилку ей в руку.

Она вздрогнула и глаза ее наполнились слезами.

— Отвечай, когда с тобой разговаривают.

Она закивала.

— Я так понимаю, наше путешествие не доставляет тебе удовольствия?

— Я… я себя неважно чувствую.

— Ты должна больше заботиться о себе.

— Вы собираетесь убить меня.

— Нет, конечно. Боже упаси! Боже упаси, — повторил он и подмигнул мне. — Даже если у меня возникнет желание — как бы получше выразиться? — нарезать твою сладкую плоть, что ж, я буду обязан ему воспротивиться. Я уже объяснял, сколь важно это для успеха нашего рискованного предприятия. Мне нужно держать Майкла в узде, разве вы забыли? Теперь у нас есть крепкий парень, — добавил он, оборачиваясь ко мне. — Сомневаюсь, чтобы Майкл хоть раз сомкнул глаза с тех пор, как мы отправились в плавание, и уверен, что это не слишком легкая задача — вести яхту в одиночку. В общем и целом, он себя неплохо зарекомендовал. И, не в пример некоторым, до сих пор не давал мне повода осерчать.

Когда мы покончили с завтраком, Уиттл загрузил нас работой. Я накачал ведро морской воды через камбузную раковину и отправился оттирать жаркое с пола в нашей каюте. Пока я был занят этим, Труди мыла посуду.

Мытье полов не заняло много времени. Уиттл вынес ведро наверх, затем поднялся по лесенке и вынес его через дверь в задней части камбуза. Затем он спустился обратно и приказал Труди испечь несколько караваев.

— Кое-кто сегодня вечером составит нам компанию, — сообщил он ей.

Я заметил некоторое оживление в ее глазах.

— Майкл будет ужинать с нами?

— Не только Майкл. Он должен вернуться с каким-нибудь опытным матросом.

Я очень надеялся, что он вернется с отрядом констеблей. Или хотя бы с припрятанным револьвером.

— По правде говоря, он уже вымотался донельзя. Я решил, что было бы верхом глупости пересекать океан без дополнительной пары рук.

— Это и так верх глупости, — сказал я.

Как обычно, он засмеялся.

— Мы все окажемся в рундуке Дэйви Джонса[2].

— На дне морском, если вспомнить старика Шекспира[3]?

— Смейся-смейся. Ты запоешь по-другому, когда мы перевернемся вверх тормашками или налетим на айсберг.

— Надо плыть южным путем, — сказала Труди, впервые проявив некоторый интерес к происходящему. Вероятно, мои слова о утоплении встревожили ее.

— Южным путем? — переспросил Уиттл.

— Вместо того, чтобы плыть на запад, нам следует взять курс на юг, к Канарам.