Дикарь

Я еще лелеял надежду, что он, может быть, поведал Патрику о нашем положении. Скорее всего — ни намеком. Патрик выгружал кладь как ни в чем не бывало, улыбчивый и всецело поглощенный работой.

Когда ялик опустел, мы сбросили за борт лестницу, чтобы Патрик и Майкл смогли забраться на палубу. Затем мы оттащили лодку ближе к носу. Подняв из воды, мы перевернули ее и тщательно закрепили на палубе. Уиттл заставил нас привязать ее прямо поверх носового люка, скорее всего, чтобы помешать Майклу, если ему взбредет в голову открыть люк и вызволить Труди.

Едва ли Майклу хватило бы на это мозгов. Умом он был обделен куда больше, чем все, кого мне доводилось встречать на своем веку.

Боже правый, ничто на свете не могло помешать ему раздобыть на берегу пистолет, пока он закупал припасы и искал матроса! Если бы он это сделал, то всадить свинцовый шар в Уиттла не потребовало бы особой доблести. Этот человек — чудовищный злодей, но все же не настолько, чтобы пуля не уложила его наповал.

Позднее, когда мы вышли в открытое море, и выпала редкая минута, когда волны не пытались нас укокошить, я спросил Майкла, почему он не прихватил в Плимуте пистолет и не нашпиговал Уиттла свинцом.

Он воззрился на меня, точно баран на новые ворота, и выдал:

— Да как-то не задумывался.

Это был не просто трус, но и круглый болван в придачу.

[1] Потрошитель отсылает Тревора к пьесе «Гамлет», а именно к акту V сцене 1.

[2] Дэви Джонс считается злым духом, живущим в море, а его рундук — это океан, принимающий мёртвых моряков.

[3] Отсылка к пьесе Шекспира «Буря», акт I сцена 1.

[4] Горацио Нельсон (1758—1805) — британский флотоводец.

[5] Найтов — верёвка, трос для связывания концов двух или нескольких канатов, а также для крепления шлюпок, подвижных предметов, грузов.

Глава 11

ПАТРИК ДЕЛАЕТ СВОЙ ХОД

К тому моменту, когда мы закончили укладывать инструменты и припасы, наступила ночь. Все это время Труди сидела взаперти. Наконец, Уиттл сходил и отпер ее, так что она смогла приготовить нам ужин.

Что Майкл, что Патрик несколько обалдели, увидев ее. Похоже, до сих пор Патрик не знал, что у нас на борту есть женщина. К ее лицу в синяках и ободранной шее я-то привык, чего нельзя было сказать про ее жениха и ирландца. Мы собрались в кают-компании и зажгли лампы, так что света, чтобы разглядеть ее травмы, было более чем достаточно.

Майкл со стоном бросился к ней и сжал в объятиях. Она гладила его по волосам и плакала.

Патрик смотрел нахмурившись и выглядел растерянным.

Уиттл смотрел ухмыляясь. Не знаю, что его позабавило больше: те двое со своими объятиями или обескураженное лицо Патрика.

Наконец Уиттл сказал:

— Они жених и невеста.

Патрик кивнул.

— А что случилось с леди, вами и Тревором? Один Майкл цел и невредим.

— Со мной случился юный Тревор — сказал Уиттл и прикоснулся к повязке на лице. — А я случился с Тревором и Труди.

Затем он рассказал все. Рассказал без утайки: что он тот самый Джек Потрошитель, косивший ист-эндских шлюх направо и налево; как я напал на него на улице и отрезал ему нос; как мы попали на борт «Истинной Д. Лайт», где он зарезал отца Труди, а ее саму посадил под замок; как Майкл провел нас в одиночку из Лондона в Плимут; как он, Уиттл, одолел меня и Труди, когда мы пытались против него взбунтоваться; как он избил нас; и что целью плавания является Америка, где он, скорее всего, отправится на Дикий Запад, дабы по своему обыкновению резать женщин на манер индейцев.

Патрик сидел, безмолвно внимая его рассказу. Он нахмурился, склонил голову и теребил подбородок, словно на уроке математики, где нужно хорошенько пораскинуть мозгами, если хочешь все верно усвоить.

— Теперь ты все уяснил? — обратился к нему Уиттл.

— Значит ты — тот самый гнусный дьявол, трусливый убийца?

Уиттл ухмыльнулся:

— Точно.

— И ты погубил отца этой бедной леди, ты так жестоко отделал ее своими собственными руками?

— Верно.

— И это ты хотел мне разъяснить? — спросил Патрик, вытаскивая нож. Он сидел на койке рядом со мной, отделенный от Уиттла узким проходом. Само собой, я давно заметил у него нож, но покажите мне моряка, у которого его нет! Уиттл даже не попытался отобрать его.

Со стороны Уиттла выглядело несколько безрассудным признаваться во всех преступлениях вооруженному человеку — даже если тому не больше семнадцати, и он ирландец.

Как только Патрик выхватил нож, мое сердце заколотилось, как бешеное. Майкл и Труди бросили обниматься, целоваться и плакать, так что и они могли наблюдать за происходящим. Что до Уиттла, то он сидел спокойно и даже не потянулся за собственным ножом.

Наставив нож на Уиттла, Патрик помахал им и сказал:

— Ты решил разъяснить все Долану; что помешает ему отправить твою душу в адское пекло, где ее, верно, уже заждались?

— Это будет несложно, правда. Я не намерен причинять тебе вред. Ты, похоже, славный, крепкий малый, и я уверен, что ты прекрасно дополнишь нашу веселую команду. А что до моих преступлений — я не сделал ничего дурного ни тебе, ни твоей родне. Тебя они ничуть не касаются.

— Клянусь всеми святыми, ты странный человек.