Дикарь

Майкл передал мне руль, продолжая его придерживать. После этого он преподал мне несколько уроков, показав, как управлять судном и держать паруса наполненными. Это пришлось очень кстати. Спустя немного времени я забыл обо всех ужасах.

Земля была еще видна, хоть и на значительном расстоянии, и выглядела не более чем смазанной полосой на поверхности воды. О столкновении можно было не беспокоиться, благо ни одного судна поблизости не наблюдалось. Вскоре из-за облаков выглянуло солнышко, и стало необыкновенно тепло и приятно. Я вел судно вперед, а Майкл объяснял мне что да как, и я рассудил, что не такой уж он и плохой парень, если не считать того, что трус.

Все это время мы ни словом не обмолвились о Труди или Уиттле. Хотя Майкл наверняка о них думал. В моих мыслях они висели тяжким черным грузом, от которого мне за все время удалось отвлечься буквально на минуту или две.

Чем дольше они находились за закрытой дверью, тем хуже все выглядело.

Они не выходили и не выходили. Прошло целое утро. После полудня я проголодался, но Майклу об этом говорить не стал, опасаясь, что он отправит меня вниз за едой.

Ближе к закату, сразу после того как мы миновали Лендс-Энд[3], Труди выбралась через сходной люк. Она была босиком, поэтому мы и не услышали, как она поднималась. Внезапно она вылезла оттуда и оказалась рядом с нами. Мы дружно вытаращились на нее, но она не обратила на нас особого внимания. На ней не было ни клочка одежды, зато с ног до головы она была в крови, в основном засохшей и побуревшей. Волосы тоже слиплись от крови.

Перед собой она несла голову Патрика, придерживая ее за уши.

Совершенно невозмутимо, она торжественно прошествовала мимо нас к корме и выбросила голову за борт. Затем она встала там, расставив руки и ноги, чтобы удержать равновесие на качающейся палубе. Так она и стояла, разглядывая нечто позади лодки. Похоже было, что она наблюдает за головой, плывущей в пенном следе яхты, хотя по идее та должна была камнем пойти ко дну.

Мы не знали, что Уиттл уже среди нас, пока он не возник с приветствием.

— День добрый, дорогие мои, — сказал он, полный энергии и веселья.

И улыбнулся нам. Белыми были только глаза и зубы. Все остальное лицо вместе с повязкой были заляпаны кровью. Одет он был во вчерашние свитер и брюки. От крови они казались заскорузлыми.

Труди он удостоил коротким взглядом, а затем покрутил головой по сторонам, обозревая морскую даль.

— Я полагаю, вам удалось прекрасно управиться в мое отсутствие.

— Боже правый, — проговорил Майкл, — что ты с ней сотворил?

Уиттл улыбнулся, покачал головой и похлопал Майкла по плечу окровавленной рукой.

— Тебе не стоит переживать за твою…

ПЛЮХ!

Мы все хором обернулись в сторону кормы. Труди не было.

Уиттл пробормотал:

— Проклятье.

Майкл стоял, разинув рот, как идиот, а я бросился на корму. Свесившись через фальшборт, я вглядывался в воду за кормой, одновременно скидывая ботинки. Я заметил ее. Видны были только голова и плечи. Он плыла прочь от яхты и с каждой секундой становилась все дальше и дальше. Я стянул свитер и нырнул в воду.

Ледяная вода буквально вышибла из меня дух. Вынырнув на поверхность, я услышал крик и огляделся. Уиттл, стоя на корме, метнул мне вслед спасательный круг. Тот упал с недолетом, так что мне пришлось потратить некоторое время, чтобы добраться до него. Плывя к кругу, я видел, что Майкл поворачивает яхту, так что она больше не удалялась от меня и Труди.

Со спасательным кругом, который я придерживал одной рукой, я снова отправился за Труди. Какое-то время ее не было видно, и я уже подумал, что она канула на дно морское. Но тут волна приподняла меня, и я смог мельком ее разглядеть.

Если она и хотела утопиться, то явно передумала. Иначе почему она сразу же не пошла ко дну? Я подумал, не свалилась ли она за борт нечаянно, но тут же рассудил, что она сделала это нарочно — если не для того, чтобы положить конец своим несчастьям, то потому, что была не в состоянии выносить кровь, покрывающую ее тело, и готова была смыть ее в океане даже ценой собственной жизни.

Каждый раз, поднимаясь на гребне волны, я ловил ее взглядом. Расстояние между нами сокращалось, но она все еще была порядочно впереди. Холодная вода ужасно сковывала меня. Труди пробыла в ней дольше чем я, так что вряд ли у нас оставалось много времени. Я решил, что оно почти истекло.

Но тут Труди заметила, что я плыву за ней. До того она меня не видела, вероятно, из-за сильного волнения на море. В тот же миг она поплыла мне навстречу. Не прошло и двух минут, как мы встретились, и она просунула руку в круг.

Мы повисли на нем, дрожа и судорожно хватая ртом воздух. Она не произнесла ни слова, даже спасибо мне не сказала. Однако я не держал на нее зла. Мы были не в том состоянии, чтобы вести беседы, а кроме того, она имела причину не благодарить меня за спасение.

Мы хватались за круг, будто парочка незнакомых друг другу людей. Время от времени мы сталкивались и били ногами, пытаясь сохранить наш «плот» на плаву.