Дикарь и лебедь

– Зависит от того, что они обнаружат, но я поклялся завязать с нападениями, помнишь? – Я закрыл глаза и обругал сам себя: – Таково было условие Опал для брака. Никаких больше кровопролитий.

Оба воина помолчали, но Клык все же выдохнул:

– Твою же налево.

Я вздохнул:

– Точно. – Я и так уже обманул ее, и сделать это снова было все равно что принять яд и ждать, пока тот подействует. Но я все же сказал: – Когда они вернутся…

– Если они вернутся… – пробурчал Клык.

Я сердито воззрился на него, но кивнул.

– Отправьте мне весточку. Дайте им два дня.

Клык гоготнул:

– А если они ни хрена не обнаружат за эти два дня?

– Если там есть что обнаружить, то времени у них на это более чем достаточно, – холодно и сухо произнес я. – Если они не вернутся через два дня, мы сочтем их погибшими и примем… меры. Медлить некогда.

Атмосфера в зале стала напряженной, исполнилась мрачным предчувствием. Впервые с детских лет я надеялся, что мне не придется вступать в битву.

* * *

Тени сплелись и хлынули в стороны, когда я, отужинав в зале для военных советов и оставив там Тесака с перечнем дел длиною в милю, переместился в центр вестибюля.

Тесаку предстояло приглядывать за Цитаделью – и он был не в восторге от этого поручения. Клык и его воины уже отбыли и в этот момент переправлялись через реку на пути к месту, где им предстояло укрыться. Заместители для обоих уже были выбраны и готовы приступить к делам.

Из-за угла со стороны библиотеки вышла Опал.

– Где ты был? Я тебя часами тут искала.

– Был занят, – ответил я, поправив рукава рубахи.

– Чем занят?

Я метнул в нее взгляд – в глазах принцессы, блуждавших по моему лицу, светилось подозрение. Я подавил желание огрызнуться. Кровь бурлила под кожей, зверь внутри меня метался и беспокоился из-за множества неявных угроз, нависших надо мной.

Это была не ее вина. Только моя – и последнее, чего мне хотелось, это наводить на Опал страх, хоть я и не заслуживал ее и практически силой вынудил вступить в этот хрупкий союз.

– Во-первых, – сказал я, – спал я плохо, ибо ты опять не пришла ко мне, и я тосковал, а потому проснулся поздно с окаменевшим членом в руке. – Ее глаза вспыхнули, ресницы вспорхнули, и я ухмыльнулся, когда она чуть обнажила жемчужные зубки в сдерживаемой улыбке. – Во-вторых, в управлении королевством есть великое множество нюансов, о чем ты, думаю, в курсе. – Я подошел ближе – от ее запаха мне становилось спокойнее. – Хоть я и надеюсь вернуться сюда как можно скорее, мне неизвестно, сколько мы там пробудем.

Ничуть не смягчившись, моя лебедь вздернула носик, открыв моему взору свою длинную изящную шею.

– От тебя так и несет обманом.

Мне так хотелось приласкать ее, но сделать этого я не мог, и потому приблизился к ней вплотную и нежно прикоснулся ладонями к щекам Опал. И утонул в ее глазах, а язык мой потяжелел, словно не желал выпускать ложь из моих уст.

– Солнышко, ты наконец-то моя, – сказал я, она вскинула брови, а я широко улыбнулся. – Мы оба это понимаем – как и то, что я не идиот, чтобы рисковать этим. – Я поцеловал ее в лоб, затем в щеку, и шелестящий вздох принцессы камнем придавил мне сердце, а в животе заныло. – Нами.

Когда ее ладони легли поверх моих, а золотые глаза посмотрели на меня с надеждой, верой и облегчением, мне показалось, будто я сгораю в глубочайших котлах преисподней, хоть и стою на твердой земле.

Стерев с лица все эмоции, я проигнорировал глодавшее меня чувство вины и дождался, пока она кивнет.

Я переплел свои пальцы с ее пальцами, опустил наши сцепленные руки.

– Готова?

Вокруг начала собираться дымка – тени возвращались и стягивали силы.

– Нет, – ответила Опал с нервной усмешкой. – Но нам пора.

Через несколько секунд мы, окутанные тьмой, прибыли на место – я стоял на незнакомом каменном полу.

Опал отпрянула, и я чуть не врезался в кровать.

Я не отважился пробудить пламя в рожках и свечах, глаза и так быстро привыкали к темноте. Пара секунд, и я смог различить Опал – она стояла у большой деревянной двери. Я ухмыльнулся, когда она заперла один из двух замков.

– Это никого не остановит.

Тихо, почти неслышно моя лебедь заперла второй.

– Но в случае чего даст нам немного времени.

Я не стал отговаривать ее от того, что казалось ей необходимым, и обвел взглядом большую комнату. Запах Опал затапливал пространство даже спустя много недель ее отсутствия. Кровать с пологом из голубой вуали и лавандово-сливочным убранством была вырезана из белого мореного дуба и высилась у дальней стены.

В той же стене, за прикроватной тумбочкой, на которой валялись пыльные книги и мерцающая тиара, была еще пара дверей: одна вела в ванную комнату, вторая, видимо, в гардеробную.

Я повернулся – позади меня вдоль стены тянулись полки, стоял туалетный столик, заваленный мотками тканей и грудой вещей, которые нуждались в починке. На полках я обнаружил книги, тетради, флакончики с духами, перья для письма и несколько чернильниц.

Я взял с полки один из флакончиков и вынул пробку. Опал тут же выхватила его у меня.

– Осторожнее, это мои любимые духи.