Дихронавты

Далия перевела его слова, и южанцы поспешили принять меры; Икбал перетащил Сэта, а Рева – Тео. Оказавшись внутри загородки, Сэт набрал в ковшик воды из желоба и влил ее в рот Тео. Крошечные мышцы втянули часть жидкости, то ли подчиняясь волевому усилию, то ли под действием чистого рефлекса. Пережеванная кашица, которую Тео поглощал последние четыре дня, была влажной, и он никогда не просил к ней добавки в виде воды, но ведь Тео мог до конца и не осознавать свою жажду или же не понимал, что нужно сделать, чтобы ее утолить – во всяком случае, не так, как это чувствовал ходок.

– Так лучше? – спросил Сэт.

Тео издал длинную вереницу невнятных звуков, однако бессмысленные слова ничуть не убавили крайнего изнеможения, которым был наполнен его голос.

Ада с Далией подъехали к границе загородки на тележке. – Ты знаешь, что ему нужно, – сказала Ада.

– Да. – Сэт не собирался рисковать здоровьем Тео, пытаясь снова запихнуть его внутрь черепа в таком состоянии. – У кого-нибудь есть нож?

Далия сначала замешкалась, но затем передала его просьбу группе собравшихся неподалеку южанцев. Кто-то из них убежал за ножом. Сэт лежал, глядя на Тео и не зная, как утешить его без внутренней речи; обычный язык для этого как будто бы не годился – все равно что успокаивать попавшего в беду ходока простым касанием руки.

Лана направлялась к ним, держа в руках нож. Сэт ждал, что она передаст нож ему и уже размышлял об особенностях геометрии; дело осложнялось тем, что рукоятка не имела осевой ориентации, но это, скорее всего, не помешало бы ему ухватить инструмент между пальцами и воткнуть его острие в свою кожу. Но войдя внутрь загородки, Лана прошла мимо него и направилась прямо к Тео.

– Что она делает? – воскликнул Сэт, неожиданно вспомнив, как Марта пыталась подвергнуть эвтаназии его самого. – Далия? Что она делает? – Он пополз вслед за Ланой и схватил ее за одну из задних ног, но та с легкостью оттолкнула его в сторону.

Она подобрала лежавший на земле ковшик для воды, приложила его к одной из передних ног, а затем полоснула себя ножом. Сэт увидел струящуюся из раны кровь – она была красной, как и его собственная, и стекая в ковшик, оставляла следы на ее спутанном меху.

– Нет! – простестующе закричал он. – Ему нужна моя! – Он взглянул на Далию, и та перевела его слова, но Лана оставила их без внимания. Когда он попытался встрять между ней и Тео, она схватила его двумя свободными руками, не давая приблизиться.

Тео снова начал что-то бормотать, издавая трясущимся сонаром спутанные обрывки слов. Лана поднесла ковшик к его рту; Сэт не видел, принял ли он предложенную пищу, но вниз, по его телу соскользнуло лишь несколько капелек.

Лана снова поднесла ковшик к своей ноге и, сдавив плоть, ускорила ток крови.

– Почему она не дает мне накормить собственного поперечника?

Далия передала его слова Лане, а затем ответила, будто оцепенелым голосом:

– Он хочет знать, что возможно, а что – нет. Если это не сработает, она позволит тебе покормить его самому.

Сэт с бессильной злобой наблюдал, как она вливает в рот Тео очередную порцию крови; ему оставалось лишь надеяться, что она не отравит его прежде, чем поймет, что потерпела неудачу.

Тео резко вздрогнул, а затем произнес. – Куда меня нахер занесло? Сэт?

– Мы в загородке. Что последнее ты помнишь?

– Мы собирались сыграть в бег по квадратам, – ответил Тео. Его голос звучал слегка невнятно, но сейчас он, похоже, был в сознании. Лана продолжала вливать кровь из ковшика, не понимая смысла их слов. – А потом мне стало дурно. Но… если ты там, то кто поит меня кровью?

– Та, кто только что доказала, что действительно приходится мне двоюродной сестрой.

Спустя три дня после того, как Тео вернулся в туннель, Сэт проснулся от шепота Ады и Далии. Он не мог понять, проснулся ли и Тео, поэтому продолжал неподвижно лежать, попытавшись снова погрузиться в сон. Если пара надеялась восстановить разорванные связи, им обоим требовался отдых.

Попытка уснуть оказалась удачной, но лишь на короткое время.

– Сэт? – Это был голос Далии, тихий, но настойчивый.

– Да?

– Ты нам поможешь? Пожалуйста?

Его глаза были все еще закрыты, но пробивавшийся сквозь веки сероватый свет, как будто шевельнулся.

– Что говорит Ада? – спросил он.

– Нам нужна твоя помощь, – сказала в ответ Далия.

– Об этом я должен услышать от нее самой.

– Я хочу остаться здесь вместе с Далией, – сбивчивым голосом ответила Ада. Сэту еще не доводилось слышать столько боли в ее голосе.

– Сначала вы должны прийти к общему мнению, – сказал он.

– Она не может здесь жить! – воскликнула Далия. – Для нее это слишком тяжело. Теперь я это понимаю; ее телу нужно двигаться так, как оно привыкло на родине. Со мной ничего не случится. Здесь никто не желает мне зла.

Сэт почувствовал, как его тело начинает охватывать дрожь, но усилием воли заставил себя говорить спокойно:

– Я понимаю, но решать не мне. Вы должны договориться друг с другом.