Дикий цветок

Присцилла вытащила носовой платок из рукава своего домашнего платья. Жена всегда имела его под рукой на случай неожиданных эмоциональных всплесков. Томас также всегда носил с собой носовой платок на случай внезапного наплыва воспоминаний о невосполнимой потере.

Присцилла промокнула глаза, а затем тщательно сложила платок и сунула его обратно в рукав. Всем своим видом жена давала Томасу понять, что плакать из‑за него ей надоело.

– Я могла бы соврать, но мне опостылело лгать, – заявила Присцилла. – Ты, я вижу, решил резать правду-матку, поэтому и я отвечу тебе той же любезностью. Посмотрим, как тебе это понравится. Я читала дневники Джессики, желая выяснить, подозревает ли она меня в интимной связи с майором Эндрю Дунканом.

Потрясенный, Томас не знал, что и сказать.

Присцилла взирала на мужа невинными глазами.

– Как выяснилось, Джессика подозревала, и подозрения ее не лишены оснований. Я нашла соответствующие записи черным по белому в ее тетради за 1866 год.

– Ты мне изменила?

– Изменила, так что не думай, что я дожила до своих лет, так и не познав удовольствий и радостей, которых ты меня лишил.

Оторопевший, Томас вспомнил блестящего рыжеволосого майора, который жил в каретном сарае во время оккупации федеральной армии двадцать один год назад… больше двадцати одного года.

– Ты так ничего и не заметил? – поинтересовалась Присцилла.

В ее глазах промелькнула тень самодовольства.

– Ты был настолько влюблен в свою дорогую плантацию и столь равнодушен ко мне, что ни разу даже не взглянул в сторону меня и Эндрю, а вот твоя мама проявила бдительность. С какой стати, как ты думаешь, она всю жизнь относилась к Регине немного прохладно?

Лицо Присциллы поплыло у Томаса перед глазами.

– Не хочешь ли ты сказать…

– Да. Майор Эндрю Дункан.

Томас отшатнулся, словно ему в лицо плеснули кислотой.

– Ну вот, – продолжала Присцилла, – теперь ты можешь перестать винить себя за смерть Регины и уж точно – за недостаток внимания ко мне.

– Ты… ты лжешь, Присцилла. Ты все это выдумала, чтобы свести со мной счеты… посильнее ранить меня…

– Я же тебя предупреждала, что знаю кое-что такое, из‑за чего ты будешь очень страдать!

– Регина была моей дочерью! Моей!

– Откуда, по-твоему, у нее рыжие волосы и веснушки на бледной коже?

– От моей матери!

– Или от майора Дункана. Мы никогда наверняка не узнаем.

Присцилла подошла ближе, чтобы лучше разглядеть выражение его лица. Ее маленькие зубки заскрежетали.

– Я тебя любила, Томас. Я тебя хотела, хотела не ради денег, громкого имени и возмещений, которые ты бросал мне в виде подачек. Конечно, когда мы только поженились, у меня были свои предрассудки, но если бы ты меня по-настоящему любил, то с помощью тепла и ласки смог бы все преодолеть, как это впоследствии удалось Эндрю. Он вернул меня тебе уже другой женщиной. Тебе это понравилось. Ты много лет этим пользовался.

Присцилла похлопала мужа по облаченной в рубашку груди.

– Пройдет определенное время, прежде чем ты примиришься с правдой, Томас, но мы справимся, как всегда справлялись. И всем будет лучше, если я больше никогда не услышу, что ты флиртуешь с Жаклин Честейн. Я не потерплю от тебя измены. Ты мне кое-чем обязан.

Томас отпихнул от себя руку жены.

– Я подам иск завтра же утром, – заявил он.

Присцилла вопросительно склонила голову набок.

– Какой иск?

– Я подам на развод, обвинив тебя в супружеской неверности.

Глава 90

– Подумай о Верноне! – молила Присцилла. – Подумай о Регине! Как это отразится на ее добром имени!

– Тебе следовало бы больше о них думать, Присцилла.

Конечно же, по округе поползли слухи, когда Томас и Присцилла Толивер развелись после двадцати шести лет брака. Впрочем, до настоящего скандала дело не дошло, так как Присцилла согласилась дать ему развод без судебных разбирательств. Условия выдвигал Томас. Он согласен был не доводить дело до суда, если она тихо, без каких-либо апелляций, покинет его дом и исчезнет из его жизни, не оставив себе никаких легальных возможностей к возвращению. С официальной точки зрения надо было указать причину расторжения брака. Томас согласился на стандартное, общепринятое объяснение: брак был расторгнут вследствие «невыносимости, вызванной разногласиями или противоречиями между сторонами, которые положили конец естественным основаниям для брака и любым возможностям примирения».

– Любым возможностям примирения, Томас? – дрогнувшим голосом спросила Присцилла.

– Любым.

Сказано – сделано. Присцилла решила перебраться в Хьюстон из‑за наличия железной дороги, по которой Вернон, ее братья и несколько оставшихся у нее подруг могли с удобством ездить к ней в гости. Томас поселил бывшую жену в небольшом, но красивом домике, расположенном в самом престижном районе города, открыл на ее имя банковский счет и согласился оплачивать прислугу из трех человек, содержание лошади и кареты.