Дикий Восток. 1910. Часть 2

— Ага. Только стройбата тут ещё не придумали. — Парировал Славка. — Короче, при зарплате землекопа пятнадцать… Нет, десять рублей в месяц, получается восемьсот тридцать рублей. Тысяча для ровного счёта. Итого — восемнадцать тысяч. Дальше.

— Дальше давай телефоны считать и провода к ним…

Через полчаса сумма затрат была вполне определена около ста десяти тысяч рублей, что с точки зрения окупаемости казалось Хворостинину весьма неплохим результатом. Артём же, интуитивно чувствуя какой-то подвох, оптимизмом не горел.

— Ладно. Будем считать, что для первого разговора мы подготовились нормально. Хотя, стопудово, на практике обязательно что-то вылезет неучтённое. Поверь слову замкомвзвода.

— Тогда, «по коням»? Адресок то не запамятовал, господин-товарищ прапорщик? — Съязвил Славка.

— Ага, двинули. Только с «товарищем», надо бы поосторожнее… — Торопов непроизвольно огляделся вокруг в поисках «ушей у деревьев».

Хворостинин лишь хмыкнул в ответ.

Дача Кравцева представляла собой аккуратный двухэтажный летний домик с большой остеклённой верандой, окружённый скошенными лужайками. Кое-где были разбиты клумбы. Цветы на них жадно ловили последние тёплые лучи солнца. Добротно сделанные деревянные дорожки позволяли хозяевам и гостям не пачкать обувь в ненастье и не топтать траву. Весь этот уют отделялся от остального мира невысокой живой изгородью, для пущей убедительности подкреплённой аккуратным тёмно-зелёным заборчиком.

Приятели подошли к калитке, над которой была устроена густо увитая плющом арка.

— Хм, а вкус то у хозяина имеется. — Оценил открывшийся вид Славка.

— Уверен? Стопудово, тут садовники-мамки-няньки пашут, а не сам Кравцев. А вон, кстати, и он.

Из-за угла неспешно вывернул хозяин дачи.

— Глашка! Подавай чай! — Крикнул он в сторону открытых дверей веранды.

— Иван Павлович! — Артём, несколько вытянувшись для заметности, помахал над калиткой рукой.

— А-а-а, господин Торопов… Вы вовремя. — Кравцев впустил гостей.

— Мой компаньон, Хворостинин Вячеслав Юрьевич. — Представил Тёма приятеля.

— Иван Павлович Кравцев. — Ответствовал хозяин дачи. — Прошу в мой кабинет.

— Ну-с, милостивые господа, — усевшись в удобное кресло и сложив руки на груди не без иронии глядя на наших героев начал инженер, — выкладывайте ваш прожект.

Без долгих предисловий Артем выложил свои наработки. Кравцев ни разу не перебил, слушал внимательно и заинтересованно.

— Что ж, допустим, в этом есть здравое зерно. Но чего же вы хотите от меня?

— У нас есть два варианта. Либо мы создаем свою телефонную контору и заключаем с вами сделку о взаимных тарифах. Либо изначально объединяем усилия и в таком случае получаем долю в вашем бизнесе.

— Хм, — тут же отметил для себя американское словцо Кравцев, — На каких же условиях вы видите такое объединение?

— Исходя из числа абонентов. Точнее, возможностей соединения. У вас сегодня имеется три коммутатора с емкостью по триста номеров каждый. Иначе говоря, девятьсот ячеек. Мы готовы поставить дополнительную станцию на шестьсот ячеек в Атаманском хуторе и на триста ячеек в Ново-Омске.

— Возможность соединения не равна наличию платежеспособного клиента. — Инженер путем нехитрых вычислений быстро получил итоговую цифру, означающую равные доли для него и дерзких «партнеров».

— В Атаманском живет больше двадцати пяти тысяч. В Ново-Омске тожекоммерсантов и просто обеспеченных людей хватает. Вот хотя бы и мы с Артемом Александровичем, тоже купили домик там и желали бы непременно его телефонизировать. Думаю, сочетание надежной и качественной связи и существенно более низких тарифов, особенно за минуту разговора, сделают свое дело.

Последние слова Славки пришлись Ивану Павловичу весьма не по вкусу. Он нахмурился и тяжело посмотрел на гостей.

— Эдак дела не делаются, господа. Ронять цены — куда годится?

— Даже снизив тарифы, мы за счет увеличения трафика — времени разговоров — получим дополнительную прибыль. Это простейшая математика. Есть и другой путь. Мы можем открыть в Омске собственную телефонную контору и предложить действующим абонентам наши условия. Качество выше, ценник ниже.

Кравцев уже хотел взорваться криком и выгнать наглецов, посмевших угрожать ему в его собственном доме, он даже чуть привстал с кресла, облокотившись на стол сжатыми в кулаки руками. Но, натолкнувшись на спокойные, уверенные взгляды друзей, в которых скорее читалось любопытство и некоторое заведомое превосходство, вдруг сник, тяжело осел обратно, расстегнув ворот рубашки. Перспектива жесткой конкурентной борьбы отнюдь не прельщали инженера. От переживаний он ощутил слабость, побледнел, ему стало дурно, в боку закололо.

— Вам плохо? Возможно, вам следует принять лекарство? Или выпить воды? — словно сквозь вату донесся до Ивана Павловича голос одного из гостей — рослого светловолосого крепыша с удивительно нахальным лицом.

— Позовите Глашу, — прошептал он.

Вскоре в кабинет едва не рысью влетела перепуганная прислуга. Она принялась хлопотать вокруг хозяина, поминутно ойкая, почему-то икая и всякий раз мелко крестясь.