Дикий Восток. 1910. Часть 2

— Истину речешь, отроче. Недаром говорят, что моряк как дитя, только ума поменьше, да в штанах побольше, хе-хе, — хмыкнув, изрек народную мудрость Славка.

— А вот это сейчас было обидно.

— Про первое или второе?

— Ну, второе — норм, а первое — не в кассу, — упрямо мотнул головой Торопов.

— Ну, тогда извини, я от моряков такое слышал, так скать с порядке самокритики.

Артем ухмыльнувшись, ответил:

— Чё, купился? Студент-краевед… один ноль ведут знатоки. Поговорка жизненная. В моря ходить — это да, вкус надо иметь спесфический…

Дошагав прямиком к горящим складам, друзья остановились на относительно безопасном расстоянии и не вполне твердо стоя на ногах, принялись с интересом смотреть на происходящее.

Горело празднично и ярко. Яростно-полыхающие столбы пламени вздымались высоко к небесам наподобие масленичных костров, рассыпая фейерверками оранжево-белые снопы искр. Жар стоял такой, что им пришлось даже отступить на несколько шагов, иначе начинало нестерпимо печь лицо, а дыхание перехватывало, словно не хватало воздуха.

Они еще не вполне протрезвев и заслоняя ладонями лица от жара пару минут просто молча стояли глядя на высокие столбы пламени, снопы иск, уходящие в черные небеса, на неожиданно подскакивающие и катящиеся во все стороны горящие тюки пакли, напоминающие гигантские шутихи, которые с шумом и столбами пара влетали на речное мелководье, где продолжали упорно гореть, создавая уж и вовсе сюрреалистическое полотно.

Вокруг пожарища заполошно бегали, орали матом и суетились несколько человек, вероятно, дежурная вахта стоящего поблизости парохода или сторожа «диких» складов, разместившихся у импровизированных причалов.

Толку от их мельтешения не было никакого. Кто-то додумался включить мотопомпу на борту корабля, но это ничего не решило в борьбе с огнём. Насос был вовсе не предназначен для пожаротушения, поэтому его жалкой струи не хватало даже на то, чтобы проливать борт стоящей вдоль берега баржи.

Со всех сторон уже начинали сбегаться люди из посёлка, привлечённые оранжево-красным заревом на низких осенних тучах. Но никто и не пытался тушить пожар. Задача была реальней и проще — не дать огню разойтись вовсю ширь и подпалить другие склады и здания. Они всеми подходящими средствами отпихивали раскатывающиеся по сторонам полыхающие снопы, заливали искры ведрами с водой и попросту затаптывали начинающиеся очаги пламени.

Загудел корабельный ревун, оглашая речной простор сигналами о помощи. За гулом большого огня и сиплыми воплями машины даже стоя рядом ничего невозможно было расслышать. Артем, поначалу пытавшийся докричаться до матросов и Славки, поняв всю бессмысленность надсадно рвать глотку, ухватил Вяче за руку и притянул его голову к себе, проорав прямо в ухо:

— Ветер сильный, не потушат.

— Это понятно. Вопрос в другом — как бы и баржа с пароходом не загорелись.

— Народу мало. Вахтенные всего скорее. И начальства не видать.

— Как ты определил? Ничего ж толком не разглядеть…

— Никто не командует, все бегают как подорванные без толку. Так что капитан либо бухой, либо спит, либо его вообще нет.

— Логично. И чего делать будем? Оно конечно красиво вот так стоять и глядеть, как Нерон на пожар Рима, но ёпрст, жалко корабль. Сгорит к едрене фене, а мы такие нарядные даже ничего не сделали…

— Жалко — у пчёлки! Но если хочешь что-нибудь сделать, то надо концы рубить и баржу уводить.

— Только по сходням нам не пройти — смотри, как там полыхает.

— Не вопрос. Давай прямо к борту прошлепаем по мелководью, а там поможешь мне забраться наверх.

Хворостинин рвавшийся действовать не сразу осознал смысл слов друга, но когда понял, кивнул в ответ:

— Понял! Командуй, ты у нас мореман!

Тема хотел было покачать головой и возразить, мол, я речником и то недолго пробыл, напрасно ты меня в моряки записываешь. Но Славка и не думал продолжать беседу. Он побежал вокруг полыхающих кип прямиком к барже. Артему не оставалось ничего иного, как поспешить вслед за другом.

Без особых усилий закинув Тему наверх, Славка дождался пока друг кинет линь и как по канату в спортзале на одних руках взобрался следом. Оглядевшись, Артем махнул рукой в сторону освещаемого сполохами огня пожарного щита с топором и баграми, скомандовав Славке:

— Хватай топор, руби концы, прямо на кнехте руби.

— Яволь, майн хер! Будет сделано!

Хорошенько размахнувшись, Вяче рубанул тяжелым колуном. Потом ещё. И ещё. Жар подступившего почти вплотную к барже пламени жег лицо и руки. И лишь с четвёртого удара толстый пеньковый канат сдался.

— Сделано! Чего дальше?

— А нифига дальше. Это корыто плотно навалило на берег. Оно теперь как присоска на стекле. Мы его не раскачаем и не спихнем никакими шестами.

— И чего делать?

— Тут уже ничего. Погнали на буксир, может, им сдёрнуть получится. А нет — так хоть отогнать от берега его поможем.

— Тогда чего стоим, время-деньги.

И без дальнейших рассуждений Славка лихо спрыгнул с борта прямо в черную воду, подняв фонтан брызг и окунувшись почти по грудь в прохладные иртышские волны.