Дикое желание любви

Последовавшие дни тянулись долго и ничем не отличались друг от друга. Компания Элен вскоре перестала быть интересной. Ее разговоры состояли из сплетен — во всех прослеживалась точка зрения мужа — и обсуждения узоров для вышивания, ее единственного развлечения. В перерывах между этими двумя темами она постоянно упоминала о выпавших на долю Кэтрин испытаниях, пытаясь выведать у нее детали, и злилась, когда та отказывалась об этом говорить.

Также Кэтрин обнаружила у своей подруги склонность к ревности. Уэсли Мартин не мог произнести и полдюжины слов в адрес Кэтрин, чтобы Элен с решительным видом и сверкающим взглядом не вмешалась в разговор. Желая успокоить подругу, Кэтрин решила затаиться, проводя большую часть времени в своей комнате под предлогом, что ей нездоровится, хотя это было не так; она просила Элен заниматься ежедневными делами, утренними визитами и вышиванием, как будто Кэтрин здесь не было. Поначалу Элен отказывалась, но Кэтрин продолжала настаивать, и вскоре она рассердилась и перестала проявлять чрезмерное гостеприимство. Однажды, когда Кэтрин особенно рьяно уклонялась от ее вопросов, Элен надела шляпку и, фыркнув, ушла из дома.

Наблюдая за ней из окна своей спальни, Кэтрин спрашивала себя, станет ли Элен потчевать дам своего круга рассказами о гостье. Наверняка так и будет, да еще с приукрашиванием. Конечно, она не станет ее очернять — вопросительной интонации в голосе и приподнятой брови будет достаточно, чтобы разорвать в клочья остатки ее репутации.

Прошло совсем немного времени, когда она с удивлением услышала, что экипаж вернулся. Вряд ли Элен могла прийти домой так скоро; для ответного письма из Нового Орлеана было слишком рано, но Кэтрин не могла удержаться, чтобы не выйти к лестнице.

Внизу в холле стоял Уэсли Мартин. Когда он взглянул на Кэтрин, его бледные губы растянулись в улыбке. Он засунул в карман письмо, которое читал, и протянул ожидавшему дворецкому шляпу и трость.

— Мне передали, что Элен уехала, оставив тебя одну, — отозвался он.

Спускаясь по лестнице, Кэтрин ответила:

— Да, я настояла на этом.

— Сегодня такой прекрасный день, первая осенняя прохлада. Я подумал, что ты тоже могла бы насладиться поездкой в фаэтоне. Мне нужно нанести пару визитов в городе, а потом мы могли бы проехаться за город.

— Заманчивое предложение.

Кэтрин действительно так считала. Она очень давно не выходила на улицу. Прогулка поможет отвлечься от мучительного ожидания.

— Насколько я знаю мою жену, пройдет несколько часов, прежде чем она покинет своих подруг. Тогда будет совсем поздно. Может быть, мне удастся уговорить тебя, Кэтрин, составить мне компанию?

Такая поездка была бы вполне нормальной при обычных обстоятельствах. На секунду Кэтрин засомневалась, но если степенный Уэсли Мартин готов был нарушить условности, то почему она должна переживать? Она почти ничем не рискует.

— С радостью, если ты позволишь одолжить у Элен шляпку.

Пара гнедых везла экипаж по дороге в город. Они остановились в шумном центре перед приземистым кирпичным зданием, на двери которого висела вывеска ювелира. Кэтрин не удивилась, когда Уэсли Мартин спустился и вошел внутрь, помня, что одним из многих его увлечений были драгоценные камни. В следующий раз экипаж остановился у красивой изгороди, окружавшей небольшой домик с выступающими галереями и плотными зелеными жалюзи. Объяснив, что он подумывает приобрести дом в качестве инвестирования средств, Уэсли спросил Кэтрин, что в нем можно улучшить. Затем по крутой дороге они свернули на юг, через дубовый лес и виноградники. Уэсли взял кнут и хлестнул коней, а потом громко засмеялся, увидев оживление в янтарно-золотых глазах Кэтрин.

Было так приятно находиться вне дома и вдали от надоедливой Элен, чувствовать, как ветер обдувает лицо, и ощущать радость жизни, разливающуюся по венам. Ей хотелось ехать так вечно — или хотелось, чтобы рядом был мужчина…

Неожиданное покачивание экипажа заставило ее резко взглянуть на Уэсли. Он продолжал крепко держать вожжи, но теперь старался свернуть. Изрезанная колеями и острыми камнями тропа наконец привела к краю утеса, откуда виднелась река.

— Отсюда открывается замечательный вид, — сказал муж Элен.

Он поставил тормоза, обмотал поводья вокруг ручки кнута и спустился на землю.

Последовавшая его примеру Кэтрин не могла не согласиться. Под утесом текла широкая Миссисипи, в этом месте грязно-коричневая, но на горизонте синяя, как полночь. С высоты открывался великолепный вид серо-голубого неба и зеленой линии леса. Кэтрин никогда такого не видела, поскольку всю жизнь прожила на равнине.

Уэсли быстро подошел к ней и взял под локоток.

— Осторожно, край может обвалиться, — предостерег он, затем указал на реку: — Посмотри туда. Это моя земля, моя плантация.

— Правда?

— Десять тысяч акров.

Кэтрин не могла не улыбнуться напыщенной гордости в его голосе.

— Ты планируешь начать там строительство?