Дилер реальности

После чего поворачивается ко мне. Смотрит на свои часы. И неожиданно для меня благосклонно кивает:

— Я впечатлен, мой дорогой. Кажется, вы тут нашли общий язык.

— Простите, я не должен был встревать. Но мне показалось, я могу чем-то помочь… — я и правда не знаю, что на меня нашло.

— Пустяки, никакого вреда не будет. Этот чертов самодур… — Рамбан, усевшись в кресло, откидывается на спинку. — Я лично пытался уговорить его начинать с чего-то попроще. Нет, все хотят сразу становиться богами!

Поведение Рамбана меня приободряет.

— Паоло, у меня есть вопрос. Что это было?

— Как что? Переговоры с клиентами.

— Я не это имею в виду. То, о чем вы с ним говорили.

— Ах, это… Я думал, тебя уже ввели в курс дела.

— Честно говоря, я немного запутался. Мне показалось, мистер Грэгсон описывал какой-то наркотрип…

— Почти угадал, Золтан! — Мой собеседник проводит рукой по своей ухоженной шевелюре. — Вот только ни о каких наркотиках тут речь не идет. Наркотики — дешевка для слабаков, а мы продаем самый эксклюзивный товар в мире!

Он берет свой планшет, заглядывает в него.

— Так, что там у нас еще? Оружейный барон из России со своими садистскими фантазиями… Президент Азовстана… Эти переговоры я проведу без тебя — ты и так услышал сегодня достаточно.

«Больше, чем способен переварить», — соглашаюсь я про себя.

Преодолев длинный коридор, я выхожу на балкон и закидываю в рот пару таблеток, полученных от Линн. Внизу во все стороны тянутся трассы, заполненные автомобилями: конец рабочего дня. Из влажной дымки, перемешанной с выхлопными газами, выглядывают кроны пальм, над ними тянутся во все стороны гирлянды проводов, а еще выше дроны тащат в клювах боксы с едой клеркам, застрявшим в офисах.

Я раскладываю разрозненные куски информации по полочкам в своей голове. Кажется, сегодня я максимально близко подошел к ответу на вопрос, чем занимается корпорация. Управляемые сновидения, эксперименты с наркотиками, тренировки воображения — все это звенья одной цепи. И цепь эта прикована к кольцу, вставленному в ноздри богатых клиентов. Настолько богатых и требовательных, что им уже мало готовых чужих воспоминаний. Они желают уникальных переживаний, сконструированных по их индивидуальным запросам. И похоже, корпорация обладает технологией, способной это предоставить. Единственная по-настоящему желанная цель для того, кто располагает всем в этой жизни, — получить другую жизнь. Или повторить уже пережитое. Пока я не понимаю, что конкретно «Транс-Реалити» продает чокнутым миллионерам, но у меня есть предчувствие, что скоро все прояснится.

Словно в ответ на мои мысли телефон вибрирует, доставив сообщение от Линн. Как всегда, краткое, похожее на телеграмму:

«Завтра, девять вечера, Белый Бар, в промзоне. Это важно».

Мой сексуальный телохранитель явно спешил передать мне какие-то значимые новости.

0031

В ресторане нас только двое — я и Рамбан. Остальные столики пусты. Похоже, ресторан закрыли специально для этого ужина-представления. Сам ресторан похож на телецентр: то ли телестудия, стилизованная под ресторан, то ли ресторан, притворяющийся телестудией. Я одет по-деловому, а Паоло в этот раз нарядился в черную тогу с серебристым подбоем. За его спиной мерцает пара мониторов, на которых транслируется показ моделей: бесконечное шествие длинноногих девушек в нарядах, выполненных из металлических пластин и напоминающих то ли кольчуги, то ли рыцарские латы.

— Итак, можно начинать! — Рамбан хлопает в ладоши.

Темнокожий официант с обнаженным торсом, украшенным массивным бриллиантовым ожерельем, выкатывает на тележке огромное блюдо, накрытое серебряной крышкой.

— Сегодня я презентую особый дегустационный сет из семи блюд. «Гордыня» — так называется первое из блюд, которые мы представим вашему вниманию, — слышу я голос Паоло. — Здесь собраны самые дорогие продукты в мире: крупные тосканские трюфели, нежная фуа-гра, драгоценные дары моря, отборная мраморная говядина и редчайшие фрукты…

Продукты, разложенные на блюде, напоминают натюрморт, написанный Сальвадором Дали.

— Вторая подача! — объявляет Рамбан, сразу после того, как я успел лишь ковырнуть «Гордыню» вилкой. — Это блюдо носит название «Алчность» — оно выполнено из пищевого золота высшей пробы.

На золоченом блюде, представшем перед нами, возвышается переливавшаяся золотыми бликами скульптурная группа, которая изображает дюжину облаченных в туники людей разного пола и возраста. Все они склонились перед стоящим на постаменте тельцом.

— Этим можно не только любоваться — это можно есть! — хозяин ресторана перерубает хребет золотому тельцу, и на блюдо вытекает багровый ягодный соус, в котором тонут коленопреклоненные фигурки.

— Очень мило! — говорю я, не прикасаясь к приборам.

Пока этот ужин больше напоминает показ мод, чем прием пищи.