Дилетантское прощание

– Мы познакомились в приемном покое, не помнишь? Когда заезжали тебя проведать.

Последнее время такое бывало часто. Хоть убей, я не помнил, что Люк и Нейт приезжали в больницу, и уж тем более что они там познакомились. Однако я не признался.

– Ах да, конечно.

– Нейт говорит, тебе, похоже, не до званых ужинов.

– Но я бы охотно сыграл в ракетбол. Прям до смерти хочется.

Повисла пауза.

– К сожалению, я не умею играть в ракетбол, – сказал Люк.

– Жалко.

– Я вот что подумал: если тебе еще тяжело переносить домашние застолья, когда там жены и все такое…

– Да нет же, нет, – перебил я. – Меня это ничуть не напрягает.

Опять пауза.

– И я подумал, – продолжил Люк, – может, встретимся в ресторане?

Он имел в виду свой ресторан, через который мы и познакомились во времена «Дилетантского питания вне дома».

– Отличная идея, Люк. Как-нибудь сговоримся…

– Только ты, я и Нейт, этакий мальчишник. Без жен. Пусть это будет ранний ужин, и ты свалишь домой, когда захочешь. Что скажешь?

И такой вариант меня не прельщал, но что я мог сказать? Он же хотел как лучше. Они оба хотели, от всей души. Не уверен, что я бы так старался, окажись на их месте. Мне ближе позиция «надо жить дальше». Или вот такая: «может, ты вообще забудешь о своей утрате, если ее не поминать».

По правде, я слегка сожалел, что у друзей моих позиция иная.

Да ладно, развяжусь с этим, и точка, решил я. Мы договорились встретиться завтра, сразу после работы. Тот сентябрьский вторник выдался дождливым и ветреным. Лило не переставая, ехать было мучением. Вдобавок я намыкался, пока искал место для парковки. Когда я вошел в ресторан – белые скатерти, широкие половицы, этакий слегка потрепанный уют, – Нейт и Люк уже сидели за столиком. Они являли собой странную пару: Нейт – смуглый, лощеный, в официальном черном костюме, а слегка рыхлый в талии Люк – белесый, бледный, в заношенных брюках хаки. Судя по тому, как оба подались друг к другу, они легко нашли тему для беседы. И разговор явно шел обо мне. Как со мной обращаться, о чем говорить можно, о чем – ни-ни. Не успел я сесть, как Нейт наигранно бодро спросил:

– Как тебе погодка, а?

И встык последовал вопрос от Люка:

– Ты следишь за турнирным положением «Ориолс»?[2]

Меня подмывало ответить так же бойко и радостно.

– Знаешь, последнее время не слежу. – Я тотчас пожалел о своих словах, ибо сообразил, что меня поймут превратно.

Так и вышло.

– Ну конечно, сейчас у тебя голова занята другим, – сказал Нейт.

– Да нет, я к тому…

– Вы непременно должны отведать устриц! – вмешался Люк. – Мы дожили до месяцев с буквой «р»!

Вообще-то он человек очень спокойный, и было странно видеть его столь оживленным. Кроме того, Люк явно мучился тем, что праздно расселся в собственном заведении. То и дело он оглядывал другие столики, многозначительно вскидывал бровь, подавая знак официантам, и хмурился, через плечо Нейта посматривая на дверь кухни.

– Я рекомендую сырые устрицы, но, если хочешь, можно заказать… – Люк говорил рассеянно, а потом и вовсе замолчал, выслушивая коротышку в заляпанном фартуке, что-то шептавшего ему на ухо.

– …устрицы «Рокфеллер», – закончил фразу Нейт. – Вкуснотища! Их готовят с особым слоеным беконом, который получают из штата Нью-Йорк.

– Ты здесь уже бывал? – спросил я.

– Да, мы заходили на прошлой неделе, – сказал Нейт и вдруг слегка поморщился, но я не сразу понял почему. Проговорился, что они с Люком уже встречались, дабы обсудить «проблему Аарона»? Однако, поразмыслив, я догадался, что его смутило местоимение «мы», а он продолжил, как будто поправляясь: – После нашего знакомства я надумал угоститься блюдами Люка.

Значит, они решили избегать всякого упоминания жен. Притвориться, будто их вообще не существует. Ну вот, извольте – Люк договорил с коротышкой и обратился к нам:

– Извините. У шеф-повара закончились бараньи отбивные, только и всего.

Но я-то знал, что здешний шеф-повар – его жена. В обычных обстоятельствах он бы сказал, что отбивные закончились у Джейн… Джоан… или как там ее, а то и познакомил бы с ней. Однако сейчас обстоятельства не обычные.

Я начал ерничать. Со мной это бывает. Чуть ли не в каждое предложение я вставлял слово «жена», бухавшее тяжелым булыжником.

– А жене твоей нравятся устрицы «Рокфеллер»? – спросил я Нейта.

Он заерзал.

– Она… э-э… не ест моллюсков.

– Что-то не припомню, – обратился я к Люку, – твоя жена стала шеф-поваром до или после вашей женитьбы?

– Э-э… вообще-то до… Так, нужно определиться с вином! – Люк энергично замахал официанту.

Но вскоре я унялся, и разговор вошел в относительно спокойное русло. Нейт, оказавшийся чревоугодником, пустился в пространные рассуждения о разведении устриц и об источниках потомственно отборной свинины. Как ни странно, эти животрепещущие темы ничуть не заинтересовали Люка, который почти все время сосредоточенно оглядывал зал: кто что ест, насытился ли, всем ли доволен. Но вот ужин, слава богу, подошел к концу.

– Как-нибудь повторим! – на прощанье сказал Нейт, а Люк подхватил: