Dilla Time

Джеймс передал Вульфу диск, сказав, что в любом случае он еще немного доработает идеи. Вольф быстро сделал копии для команды. Но пока Вульф настаивал на идее выпустить Donuts "как есть", Эгон возразил, что они должны сосредоточиться на работе над следующим альбомом Jaylib. Дело было не только в коммерческом потенциале, утверждал Эгон: Джеймс сам рассказывал ему, как проект Jaylib "вернул ему здоровье". Да и "Donuts" все равно не был бы большим альбомом: двадцать семь коротких треков занимают не более получаса музыки. Но Вольф был непреклонен, чтобы они не просили у больного продюсера больше, чем он им уже дал. Здоровье Джеймса по-прежнему оставалось нестабильным. Он то и дело попадал в "Кедры" на короткие перерывы. Несколько дней он находился в состоянии кризиса, потом ему вдруг становилось лучше, несколько недель он был силен, а потом ему вдруг становилось хуже.

Решение было предложено Джеффом Янком, который считает Donuts лучшей бит-лентой, которую он когда-либо слышал. Все, что ему нужно сделать, - это создать более длинные версии этих треков. У Вольфа и Эгона расширились глаза: одна только перспектива попросить Джей Диллу внести изменения вызывала у них учащенное сердцебиение. Вольф уже несколько раз получал от Джеймса разнос, а недавно Эгон испытал на себе его гнев после того, как продюсер обнаружил, что Эгон разгласил подробности его госпитализации в C-Minus. Команда Stones Throw продолжила этот разговор во время коллективного визита в Cedars, сгрудившись у палаты Джеймса.

Я спрошу его, - предложил Янк.

Через несколько минут, когда Джанк затронул эту тему, Джеймс ответил: "Почему бы вам всем так не поступить?"

Джанк сказал Вульфу и Эгону, что он может легко сделать монтаж на своем домашнем компьютере. Так Джефф Джанк стал назначенным редактором "Пончиков".

Чтобы расширить треки, Янку пришлось работать с исходным материалом - оригинальным компакт-диском с двухканальными стереомиксами, а не с оригинальными мультитрековыми сессиями Pro Tools. Это тоже было сделано для того, чтобы свести к минимуму стресс Диллы. С тех пор как он оказался в Калифорнии, Джеймс устал объяснять людям, которые хотели купить его старые треки, сделанные в Мичигане, что он оставил все оригинальные файлы мультитреков, которые позволили бы инженеру, скажем, увеличить громкость только басовой линии или подправить звучание одного только барабана. Как-то раз он разозлился на друга J-Rocc диджея Реттматика за то, что тот спросил его об одном таком бите, и решил оставить исходящее сообщение на автоответчике: Кто-нибудь хочет старые биты? Два трека этого дерьма! 8

Из уважения к Дилле Джанк решил, что постарается быть как можно более незаметным - увеличить продолжительность музыки, сохранив при этом структуру Диллы и порядок, в котором он расположил треки. Но Джанк решил рискнуть со вторым и третьим треками, которые сэмплировали одну и ту же песню, "The Worst Band in the World" группы 10cc, и показались Джанку подходящими для объединения в один удлиненный трек. Для этого Янку пришлось бы убрать цифровой глюк между двумя треками и заменить этот участок музыкой, вырезанной из другого места песни. Джанк решил сначала сделать эту правку: если она понравится Дилле, остальная часть альбома будет легкой. Если же Дилла поморщится или еще что похуже, что ж, он придумает что-нибудь еще. Джанк взял два трека, каждый длиной около минуты, превратил их в одну почти трехминутную песню и отправился в Cedars, чтобы сыграть результат для Джеймса, который кивнул головой и сказал: Круто.

Джанк продлил первую часть песни, повторяя вокальные фразы, взятые у Джеймса: Play me. Купи меня. Workin' on it. Fade me. Джанк продублировал последнюю фразу в качестве мостика ко второй половине, слова которой были настолько искажены и сибилянты на оригинальной записи 10cc, что слово fade звучало как другое слово: save.

Джанк просто пытался решить проблему. Но при этом он невольно преувеличил значение этих двух последних слов:

Спаси меня

Спаси меня

Спаси меня

Спаси меня

 

Уровень тромбоцитов в крови Джеймса снова упал, и он вернулся в Cedars. У него началась высокая температура, которая возникала ниоткуда и продолжалась несколько дней. В эти периоды Джеймс впадал в бред - глаза закрыты, кажется, что он без сознания, но часто говорит непрерывным монологом, который длится часами, как будто он читает по сценарию, - бессвязный бред, который пугает Морин и приводит ее в ужас.

"Он когда-нибудь делал это раньше?" - спросила ее медсестра.

"Нет", - ответила Морин. "Он никогда раньше так не болел".

Врачи настаивали на том, чтобы Морин позволила им установить дыхательную трубку. Зная о сильных чувствах сына по этому поводу, она отказалась. Попеременно разочаровываясь и сопереживая, они пытались подготовить ее к тому, что Джеймс не переживет ночь.