Динамика бессознательного

[431] Эта аналогия призвана напомнить читателю, что патологическими вариантами процесс индивидуации не исчерпывается. Существуют духовные памятники иного рода, которые можно назвать позитивными иллюстрациями к интересующему нас процессу. Прежде всего упомяну коаны дзен-буддизма, эти возвышенные парадоксы, которые озаряют, подобно вспышке молнии, непостижимые взаимоотношения эго и самости. На принципиально ином языке святой Хуан де ла Крус[413] предложил решение той же самой проблемы, более доступное для западного человека, – в своем рассуждении о «темной ночи души». Наши попытки извлекать аналогии из психопатологии, из восточного и западного мистицизма вполне естественны: процесс индивидуации является, с точки зрения психологии, пограничным феноменом, который требует особых условий для осознания. Быть может, это первый шаг на пути развития, на который должны вступить люди будущего, но сегодня этот путь совершил поворот патологического свойства и привел Европу к катастрофе.

[432] Тому, кто знаком с нашей психологией, может показаться, что нелепо тратить время на обсуждение давным-давно выявленного различия между становлением сознания и осознанием себя (индивидуацией). Но я снова и снова отмечаю, что процесс индивидуации нередко путают со становлением сознания эго и что вследствие этого эго отождествляется с самостью (естественно, результатом оказывается не имеющая выхода концептуальная ловушка). Индивидуация тогда превращается всего-навсего в эго-центрированность и аутоэротизм. Но самость заключает в себе бесконечно больше, нежели просто эго, и об этом свидетельствует символизм древнейших времен. Это свое «я» и все прочие «я» наряду с эго. Индивидуация не отделяет человека от мира, она помогает ему вобрать мир в себя.

[433] На этом я бы хотел завершить свои размышления. Я постарался обрисовать развитие и основные проблемы нашей психологии, выделить ее квинтэссенцию и передать сам дух этой науки. Учитывая те затруднения, с какими связано освещение этой темы, читатель, надеюсь, простит меня за чрезмерные притязания на его добрую волю и внимание. Фундаментальные обсуждения принадлежат к числу тех явлений, которые придают науке форму, но редко доставляют удовольствие.

Дополнение

[434] Поскольку различные точки зрения, которые нужно учитывать при попытках прояснить природу бессознательного, зачастую толкуются неверно, мне хотелось бы – применительно к обсуждению выше – рассмотреть более подробно как минимум два главных предрассудка в этой области.

[435] Более всего удивляет в беседах о бессознательном регулярно озвучиваемое утверждение, будто за словом «архетип» скрывается врожденная идея. Никакому биологу не придет в голову, что каждый индивидуум исправно обновляет свой общий тип поведения. Куда более вероятно, что молодая птица-ткач обустраивает гнездо свойственным ей образом именно потому, что она птица-ткач, а не кролик. Точно так же куда более вероятно, что человек рождается со специфическим человеческим типом поведения, а не с типом поведения гиппопотама или вовсе без типа. Неотъемлемым признаком характерного поведения является психическая феноменология. Архетипы суть типичные формы поведения, которые, однажды став осознанными, представляются, вполне естественно, как идеи или образы, подобно всему остальному, что становится содержанием сознания. Поскольку речь идет о специфически человеческих способах поведения, нисколько не удивительно, что мы обнаруживаем у индивидуумов психические формы, совпадающие не только для антиподов[414], но также для людей разных эпох, о чем свидетельствует археология.