Динамика бессознательного

[365] Нет никаких априорных оснований предполагать, что у бессознательных процессов обязательно должен быть некий субъект, – не больше, чем оснований сомневаться в реальности психических процессов. Наверное, ситуация дополнительно осложняется, если мы допускаем наличие бессознательных волевых актов. Если речь идет не об «инстинктах» или «склонностях», а скорее об обдуманных «выборе» и «решении», характеризующих акт воления, то нет возможности пренебречь потребностью в контролирующем субъекте, которому нечто «представляется». Но тем самым мы, по определению, привносим сознание в бессознательное, пусть это лишь умозрительная операция, нисколько не смущающая патопсихолога. Последнему хорошо знакомо психическое явление, которое, похоже, вовсе неизвестно «академической» психологии; имеется в виду расщепление, или диссоциация, психического. Эта особенность проистекает из того факта, что связующее звено между различными психическими само чрезвычайно условно. Бессознательные процессы порой оказываются удивительно независимыми от опыта сознательного разума, а процессы сознательные, в свою очередь, также демонстрируют очевидную утрату связности, иначе говоря, дискретность. Всем известны нелепости, порождаемые комплексами и воспроизводимые предельно точно в ассоциативных экспериментах. Случаи двойственного сознания, которые ставил под сомнение Вундт, вполне наблюдаются в действительности, а случаи, когда не личность целиком расщепляется надвое, но когда от нее откалываются малые фрагменты, происходят гораздо чаще и являются куда более распространенными. О том свидетельствует и многовековой опыт человечества, нашедший отражение во всеобщем представлении о множестве душ в одном и том же индивидууме. Как показывает множественность психических элементов на примитивном уровне, исходным состоянием следует признать такое, в котором психические процессы связаны очень слабо и вовсе не образуют самодостаточного единства. А психиатрический опыт доказывает, что нередко требуется совсем немногое, чтобы разрушить единство сознания, столь усердно укрепляемое в ходе развития, и разложить его вновь на первоначальные элементы.