Династия Птолемеев. История Египта в эпоху эллинизма

Но для начала нужно было встретить и уничтожить Цезаря Октавиана. В самом Риме симпатии народа разделились между двумя соперниками, и уличные мальчишки дрались между собой одни за Антония, другие за Цезаря. Зиму 33/32 года до н. э. Антоний и Клеопатра провели в Эфесе, который стал пунктом сосредоточения его армии. Оттуда в 32 году до н. э. она двинулась на Самос и Афины. Из Афин Антоний послал Октавии в Италию письмо о разводе. Пока у него оставалась законная жена, помимо Клеопатры, греко-римский мир мог считать Клеопатру только лишь его любовницей. Развод с Октавией должен был дать Клеопатре законное положение. В ответ Октавиан отобрал у весталок завещание Антония, которое те хранили, и огласил его распоряжения в пользу Клеопатры и ее детей, чтобы настроить римлян против соперника. После этого он официально объявил войну во имя Рима против царицы Египта[720].

Множество выдающихся римлян встали на сторону Антония, и их можно было встретить среди окружения Антония и Клеопатры в Эфесе или Греции. Многие из них верили, что для успеха в предстоящей борьбе Антонию необходимо временно расстаться с Клеопатрой, и они открыто говорили, что хорошо было бы царице покинуть театр военных действий и вернуться в Египет. Такое мнение всегда приводило Клеопатру в ярость. Ее поведение в то время неоднократно заставляло отчаиваться друзей Антония, они переставали верить в успех его дела и переходили на сторону Октавиана. Удивительно, что такая умная женщина не проявила особой ловкости, чтобы расположить к себе тех людей, чью помощь было важно сохранить. Пожалуй, в тот момент ее рассудок поддался опьянению власти — ей не хватило рассудительности, чтобы выдержать стресс, связанный с таким ошеломительным успехом. Кроме того, нужно помнить, что постоянные пирушки с Антонием и его собутыльниками могли в конечном итоге притупить остроту ее ума и лишить сдержанности. Возможно, когда Гораций говорил о том, что ум Клеопатры в те дни был «спутан из-за мареотидского вина», он пользовался сведениями из первых рук. Эта тридцатисемилетняя левантийка, чья жизнь была наполнена безудержными излишествами, наверняка стала более грубой и не такой приятной для глаза, как та очаровательная девушка двадцати одного года, которая завоевала сердце великого Юлия.

Решительный удар был нанесен в сентябре 31 года до н. э. — в морской битве при Акциуме. Во флоте Антония было шестьдесят быстроходных египетских галер, и царица находилась на борту одной из них. Целью Антония и его сил, сосредоточенных в Амбракийском заливе, был прорыв блокады, которую устроил им флот Цезаря, владевший морем у входа в залив. Битва велась в устье залива, египетские корабли стояли в резерве позади кораблей Антония. Вергилий позднее рассказывал о том, как царица созывала свои силы «систром своей родной земли», священной трещоткой, с которой обычно изображалась богиня Исида. Разразившаяся битва для него была борьбой между полуживотными богами Египта — шакалоголовым Анубисом и прочими — и благородными божествами Рима — Нептуном, Венерой и Минервой. Действительно, 2 сентября 31 года до н. э. в последний раз в истории Древний Египет, Египет, поклонявшийся Амону-Ра и Птаху, Осирису и Исиде, Анубису и Тоту, выступал на поле боя как суверенное государство. Его войска вела царица не египетской крови, а войска, что были на кораблях, как и вся египетская армия, в основном состояли из людей македонского и греческого происхождения, но большинство гребцов наверняка были туземными египтянами, да и египетские греки уже привыкли взывать к древним богам страны. Возможно, кличи, обращенные к Хору и Менту на туземном языке Египта, сотрясли воздух, когда шестьдесят кораблей выстроились в боевой порядок, — те звуки, которые раздавались перед тысячами битв на протяжении прошедших сорока веков, но больше уже никогда не прозвучат в сражениях человечества.

В разгар боя египетская эскадра прошла сквозь линию кораблей Антония, но, вместо того чтобы вступить в бой с врагом, ушла с попутным ветром на юг. Антоний на одном корабле немедленно оставил битву и последовал за ними. Согласно традиционному мнению, основанному на сведениях, содержащихся в сочинении Плутарха, это был акт чудовищной измены со стороны Клеопатры: она увидела, что ход сражения изменился не в пользу Антония, и вышла из борьбы за его интересы, пока у нее еще была надежда заключить перемирие с победителем на выгодных условиях, а со стороны Антония — проявление безрассудной страсти: увидев бегство Клеопатры, от любви он позабыл обо всем на свете. Исходя из описания битвы, которое оставил Дион Кассий, современные авторы считают, что на самом деле ее уход был запланирован и заранее согласован между царицей и Антонием. Антоний понял, что положение его сухопутных войск безнадежно и что последний оставшийся у него шанс — это прорваться в открытое море с теми кораблями, которым это удастся, и вернуться в Египет для передышки и сбора новых сил.