Династия Романовых

Завещания Петр II не оставил. Потому что не успел или потому что опекавшее его семейство Долгоруких надеялось на выздоровление? Скорее всего последнее. Прусский офицер на русской службе К.-Г. фон Манштейн в своих записках обвинял Долгоруких в том, что «они от всех скрывали болезнь императора до последней возможности, когда же увидели, что ему уже не встать, они сочинили завещание, которым обрученная невеста императора объявлялась императрицею и наследницею государства. Князь Иван подписал завещание от имени императора, так как и при жизни государя он привык подписываться за него по его приказанию. Лишь только Петр II закрыл глаза, как князь Иван вышел из комнаты и со шпагою наголо закричал: “Да здравствует императрица Катерина!” Но так как на этот возглас никто не отвечал, то он увидел тщетность своего плана, вложил шпагу в ножны, отправился домой и сжег завещание».

Между тем Верховный тайный совет еще 7 января 1730 года, почти за две недели до кончины юного царя собрался на срочное заседание. На нем кандидатом в государи была названа вдовствующая герцогиня Курляндская Анна Иоанновна – дочь царя Иоанна, правившего вместе с Петром I. Явилось ли это избрание долгожданным плодом многолетней интриги или было вполне ожидаемо, сказать трудно. А вот то, что «верховники» отступили от условий завещания Екатерины I, очевидно. Ссылаясь на него, современный российский историк Э. Э. Камозин в своей книге «Популярные очерки о российских императорах» пишет: «В этом документе, на верность которому в свое время присягали в том числе и члены Верховного тайного совета, совершенно четко говорилось о том, что в случае если Петр II умрет бездетным, наследовать трон должны дочери Петра и Екатерины Анна и Елизавета с их “десцендентами” (детьми): имя Анны Иоанновны в тексте “Тестамента” даже не упоминалось. Более того, в отдельном пункте Екатерининского завещания, касающемся полномочий Верховного тайного совета, говорилось о том что “Совету сему иметь полную власть, равную государевой, кроме того только, что он ничего не может переменить в наследии престола”. Таким образом, учитывая, что Анна Петровна скончалась еще в 1728 году, в 1730-м по закону на трон должна была взойти Елизавета. Однако, как это нередко бывает в России, власть предержащие следуют букве закона преимущественно в том случае, когда это отвечает их интересам – в противоположном случае они далеко не всегда считают нужным делать это. Вот и в этот раз, имея совершенно четкие юридические указания насчет наследника престола, “верховники” решили действовать не по закону, а “по понятиям” – понятиям политической целесообразности, в том, разумеется, ключе, в котором видели ее они сами». Но, сделав свой выбор, они постарались ограничить власть будущей монархини определенными условиями – так называемыми «пунктами и кондициями». Анна Иоанновна сначала подписывает их, а приехав в Москву и почувствовав там поддержку видных сановников, выступающих против «верховников», разрывает этот документ. А вместе с ним отправляет в небытие и сам Верховный тайный совет.

Десятилетнее правление Анны Иоанновны окончилось внезапно. 5 октября 1740 года 43-летняя императрица неожиданно потеряла сознание прямо во время обеда и слегла от неизвестной болезни. В связи с этим обстоятельства и ее смерти конечно же могут показаться подозрительными, но никаких фактов, свидетельствовавших о том, что ее приход был кем-то ускорен, нет. В отличие от своего предшественника, императрица успела сделать последние распоряжения, объявив наследником двухмесячного внучатого племянника Ивана Антоновича, сына принца Антона Ульриха Брауншвейгского и ее двоюродной сестры Анны Леопольдовны. Этот выбор историки склонны считать стремлением закрепить российский трон за Романовыми-Милославскими, т. е. за той ветвью династии Романовых, представителем которой была сама Анна Иоанновна. Регентом при младенце она назначила своего фаворита, герцога Курляндского Эрнста Иоганна Бирона. Но побывать в роли хозяина и властелина России ему довелось лишь три недели. В результате дворцового переворота во главе с фельдмаршалом Минихом Бирон был арестован, а регентшей при младенце-императоре Иоанне VI стала его мать Анна Леопольдовна.