Дипломатическая кухня

В Либревиле танкер встал на дальнем рейде – он же груженый под завязку, а порт у нас был мелким. Капитан связался с капитаном порта и потребовал, чтобы спасенных рыбаков приняли по акту. Сдал – принял, подпись, печать. А кто будет акт писать и печати ставить? Известно, кто. К танкеру пришлось идти на мотоботе. Меня уже у причала начинает укачивать, а тут еще в заливе мертвая зыбь – через 40 минут, пока дошли, я был почти как эта зыбь, уж наполовину мертвым – точно. К счастью, груженый танкер вообще не качает, на палубе в футбол играть можно, и я быстро оклемался.

На борту собралась уже знакомая компания – капитан порта (габонец), командующий ВМФ, командующий жандармерией и я. Составили акт, выпили водки, как полагается, и засобирались расставаться. Тут капитан, отозвав меня в сторону, говорит, что за спасение на море вообще-то премия полагается. Я ему в ответ: «Посмотрите на этих оборванцев, с кого тут премию брать, а с правительства точно ни хрена не получить». Тогда капитан громко заявил, что от премии за спасение он отказывается. Получил за это горячую благодарность. Надо отдать габонцам должное – о спасении рыбаков в весьма хвалебном тоне написали в газете. Это несколько загладило воспоминания о предыдущих инцидентах.

***

Несколько лет подряд в наши воды регулярно заходило научно-исследовательское судно «Фиолент». Когда они в первый раз объявились, народ обрадовался развлечению – в несколько приемов мы все побывали на борту с экскурсией. С нами еще поделились выловленной в исследовательских целях рыбой – подаренные нам брикеты мороженого хека не влезали в морозилки. Хек, однако, быстро приелся и бенефициарами подарка стали местные кошки. Запомнился аквариум на «Фиоленте», в нем жили здоровый глубоководный краб и рыба-прилипала. Краб все порывался сожрать прилипалу, но она сторожилась, и краб оставался ни с чем. Их не очень мирное сосуществование продлилось больше года. В конце концов, прилипала все же зазевалась. Запомнилось еще, что экипаж не очень ладил с учеными – презрительно называя их «научниками». Ученые отвечали взаимным презрением.

Кстати сказать, капитаном «Фиолента» был легендарный Соляник, в свое время командовавший китобойной флотилией «Слава». Не помню уже, за какие грехи его перевели на «Фиолент», но замашки большого начальника он сохранил. Его все дружно терпеть не могли.

Мы сдуру решили пошутить и упросили капитана дать с борта радиограмму для передачи родственникам в Москве, с приветом от Стаса с борта «Фиолента». Радиограмма дошла в чудовищно искаженном виде, понять из нее ничего было нельзя, и в результате родственники оборвали телефон кадровика в МИДе, требуя разъяснить, что с нами там произошло. К счастью, обошлось без оргвыводов, а могли бы и по шее получить.

А потом габонцы вдруг решили, что «Фиолент» рыскает в их водах со шпионскими целями, и запретили ему заходить в терводы. Я сильно сомневаюсь, что подозрения габонцев были обоснованными. На шпионских судах, наверное, все же не бывает такого бардака, какой был на «Фиоленте».

***

Белоснежный красавец-лайнер на рейде Либревиля выглядел, как мираж. Не заходили в наши воды круизные суда. Габон был в стороне от их маршрутов. А тут вдруг – эта красота невероятная.

Название лайнера вспомнить не могу. Память услужливо подсказала – «Михаил Светлов». Тот самый, из «Бриллиантовой руки». Проверил – не может быть. Не ходил никогда этот теплоход по африканским водам. Вот круизный теплоход «Советский Союз» – возможный вариант. Зачем его к нам занесло, не помню. Видимо, по какой-то технической надобности, заход запланированным не был.

Принял меня первый помощник капитана (обычно эту должность занимал «смотрящий» от КГБ; в «Бриллиантовой руке» этот член экипажа показан очень достоверно), заверил я ему судовую роль. Под честное слово, что весь экипаж в наличин – не будешь же пересчитывать по головам около 500 человек. Пассажиров на судне, если правильно помню, примерно столько же или чуть больше. Хозяйство огромное, для его обслуживания и нужно столько народу. На судне даже газета своя выпускалась, медчасть немаленькая, с зубным врачом. Провел меня первый помощник по теплоходу, показал все основные помещения, включая машинный зал. Отбыл я на берег, потрясенный увиденным. А лайнер снялся с якоря и продолжил свое плавание.

Сеньор Да Силва и его шаланда

Пришло время поговорить о сеньоре Да Силве и его шаланде. Однако необходимо предисловие, поскольку оценить всю прелесть описываемых событий можно только в историческом контексте.

В 1974 году в Португалии произошла «революция гвоздик», рухнул фашистский режим Салазара и начали получать независимость португальские колонии. Португальцы были самыми упорными из колонизаторов и за колонии держались до последнего несмотря на то, что им приходилось вести ожесточенную войну против движений за независимость. Бывшие колонии немедленно скатились к гражданским войнам, поскольку движений за независимость было как минимум два на страну, и они между собой отнюдь не дружили.